Библиотека Михаила Грачева

На правах рукописи

Работа выполнена на кафедре философии Центра гуманитарной подготовки кадров Российской академии управления.

Научный руководитель – доктор философских наук, профессор БЕССОНОВ Б.Н.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор НАЗАРЕТЯН А.П.

кандидат философских наук, доцент КОЗЛОВ А.С.

Ведущая организация – Российский университет дружбы народов.

Защита состоится 21 июня 1994 г. в 14.00 на заседании специализированного совета К-151.04.01 по философским наукам в Российской академии управления по адресу: 117606, Москва, просп. Вернадского, 84, ауд.3330.

С диссертацией можно ознакомиться в учебно-методическом кабинете кафедры философии РАУ.

Актуальность исследования. В ведущих теоретических представлениях, понятиях и концепциях каждой эпохи отражается не только достигнутый уровень знания, но и неразрывная связь собственно исторического пути и внутренней логики развития науки, взаимосвязь исторического и логического. Актуальность обращения к новейшей истории научного познания – периоду, непосредственно примыкающему к современности, – во многом обусловливается тем обстоятельством, что оно позволяет снять резкое разграничение между прошлым и настоящим, понять их взаимоотношение как отношение ставшего к становящемуся. Это предполагает в качестве задачи исследования не просто воспроизведение прошлого, а его изучение с целью лучшего понимания настоящего и предвидения будущего. По мере развития науки многие ранее известные факты выступают в совершенно ином свете, выявляются аспекты, которые прежде не были, а зачастую не могли быть замечены. Сказанное, однако, не означает исторического релятивизма, а лишь делает необходимым все более глубокое и всестороннее изучение пройденного пути в свете новейших достижений научного познания, с тем чтобы лучше осмыслить и полнее раскрыть закономерности и объективную логику его развития.

Выдающийся американский ученый ХХ века Норберт Винер (1894–1964) вошел в историю мировой науки как основоположник кибернетики – области знания, которая за сравнительно короткий по историческим меркам период не только стала одной из лидирующих, но и существенно преобразовала многие сферы человеческой деятельности. Официальной датой рождения новой отрасли науки считается 1948 год – время выхода в свет книги Н. Винера “Кибернетика, или управление и связь в животном и машине”¹. [c.1]

Особенный, синтетический характер кибернетики, возникшей на стыке ранее слабо связанных между собой дисциплин технического, биологического и социального профиля, поднял широкий круг вопросов философской направленности: о предмете кибернетики, о ее месте и роли в системе научного познания, взаимосвязи с другими областями науки, о социальных последствиях применения кибернетической техники. Не менее значимой представляется также проблема анализа основных методов и объективного содержания важнейших понятий кибернетики, прежде всего – понятия информации. Однако, несмотря на обширный поток изданной за четыре с половиной десятилетия специальной литературы, по большинству из отмеченных позиций выработать единую точку зрения пока не удалось.

Поиск ответов на эти и другие нерешенные проблемы, продолжающие оставаться предметом дискуссий, актуализирует задачу более глубокого изучения творческого наследия Норберта Винера. Основоположнику кибернетики принадлежит целый ряд работ, посвященных вопросам философии и методологии науки, роли научного познания в обществе, проблеме мироздания, анализу возможных последствий научно-технической революции, а также этике ученого. Интерес Винера к философской проблематике не случаен: известно, что вначале он собирался посвятить себя философии, учился в Гарвардском университете под руководством Дж. Ройса и Дж. Сантаяны, получил в 18 лет докторскую степень и лишь затем, продолжая совершенствовать свое образование в Европе, под влиянием Б. Расселла отдал предпочтение математике. Тем не менее Винер в своем научном творчестве неоднократно обращался к философским темам как в “докибернетический” период, так и при выработке проекта новой науки “об управлении и связи в животном и машине”.

Многие из выдвинутых основоположником кибернетики идей сохраняют свою актуальность и продолжают оставаться в центре внимания крупных ученых современности. Прежде всего это относится к представлениям Винера об общих закономерностях самоорганизации открытых систем, ставших сегодня предметом [c.2] новой области междисциплинарных исследований – синергетики, становление которой в ее нынешнем понимании связано с именами И.Р.Пригожина и Г. Хакена. Примечательно, что еще в 1958 году, называя в качестве одного из перспективных направлений развития кибернетики создание теории самоорганизующихся систем, тесно связанной с теорией информации и имеющей методологическое значение по отношению к ряду биологических и социальных дисциплин, Винер подчеркивал, что “реакция нелинейных систем на случайные входы дает нам ключ к способности физиологических процессов организовываться в определенную синергическую деятельность”², тем самым в известной степени предвосхищая название будущего научного направления.

Следует также отметить определенную идейную преемственность в мировоззренческой проблематике и подходах к решению ряда специфических проблем между основоположником кибернетики и ведущими представителями синергетического течения. Нетрудно, например, увидеть взаимосвязь выдвигаемой Винером концепции вероятностной Вселенной, берущей начало в термодинамических и статистических разработках Л. Больцмана и Дж. Уилларда Гиббса, и модели мироздания, формулируемой И.Р.Пригожиным на основе принципов неравновесной термодинамики; при этом в трудах бельгийского ученого имеются прямые ссылки на работы Винера³. Изложенные в “Кибернетике” на уровне перспективной идеи принципы построения вычислительной системы для распознавания образов⁴ впоследствии получили конкретизацию и дальнейшее развитие у Г. Хакена⁵.

Остаются актуальными мысли Винера о проблемах и возможных социальных последствиях научно-технической революции. Более четырех десятилетий назад, в самом начале “кибернетической [c.3] эры”, ученый предвидел приобретающую сегодня глобальный характер информатизацию общества, предсказывая, что в будущем “развитию обмена информацией между человеком и машиной, между машиной и человеком и между машиной и машиной суждено играть все возрастающую роль”⁶. В условиях изменившихся реалий конца ХХ века требует своего нового прочтения и винеровская критика любых проявлений мировоззренческого догматизма.

Степень научной разработанности проблемы. На необходимость изучения и объективной оценки творческого наследия Норберта Винера указывалось еще три десятилетия назад в решении Секции философских вопросов кибернетики и Научного совета по кибернетике при Президиуме Академии Наук СССР⁷. Отдельные аспекты мировоззрения ученого нашли отражение в опубликованных в конце 50-х – 80-е гг. работах Л.Б. Баженова, К.Б. Батороева, Б.В. Бирюкова, А.А. Брудного, В.М. Глушкова, И.И. Гришкина, В.В. Кашина, Ю.П. Петрова, Г.Н. Поварова, Ю.В. Сачкова, В.С. Тюхтина, Б.С. Украинцева и ряда других авторов⁸, которые были посвящены как собственно кибернетической тематике, так и [c.4] проблемам теории информации, вопросам методологии науки, изучению современного стиля научного мышления. Однако философские взгляды основоположника кибернетики в их полноте и единстве не проанализированы. Такое положение дел во многом было обусловлено недоступностью для отечественных исследователей значительного числа винеровских работ, которые публиковались в ряде зарубежных периодических изданий, не поступавших в фонды библиотек нашей страны. С выходом в свет четвертого, заключительного тома собрания сочинений Н. Винера⁹, в который вошли кибернетические, философские и литературоведческие работы ученого, возможности исследователей заметно расширились, но эти материалы, представляющие несомненный научный интерес, пока не стали в должной мере объектом изучения.

Авторы указанных исследований, основываясь на отдельных положениях переведенных на русский язык трудов Н. Винера, составляющих лишь небольшую часть его творческого наследия, высказывали различные, а порой и взаимоисключающие оценки мировоззрения американского ученого. Отчасти это объясняется тем обстоятельством, что вплоть до недавнего прошлого многие идеи, приходящие к нам с “капиталистического Запада”, неизбежно становились объектом идеологически направленной критики, тональность которой, однако, постепенно смягчалась по мере признания их полезности. В результате Винер предстает то как “типичный мелкобуржуазный гуманист, достаточно далекий от марксизма”¹⁰, то как позитивист, претендующий, подобно физикам копенгагенской школы, на особое “реалистическое” мировоззрение и выражающий “некоторые диалектико-материалистические тенденции”, которые, “впрочем, не стоит преувеличивать”¹¹. Наличие подобных противоречивых трактовок способствовало закреплению в справочной литературе спорного, по мнению автора диссертации, тезиса об эклектичности воззрений “отца [c.5] кибернетики”¹², который не пересматривался на протяжении последних тридцати лет.

Целью диссертационного исследования является системная реконструкция целостности научного и философского мировоззрения Норберта Винера, которая осуществляется через постановку и решение следующих основных задач: анализ естественнонаучных оснований выдвинутой основоположником кибернетики концепции вероятностной Вселенной; рассмотрение важнейших элементов и особенностей используемого Н. Винером понятийного аппарата, а также подходов ученого к определению ключевого кибернетического понятия “информация”; изучение кибернетических представлений о самоорганизующихся системах, жизни и сознании; исследование взглядов Н. Винера на проблемы сущности и возможных социально-экономических последствий научно-технической революции; рассмотрение возможностей использования кибернетических моделей и представлений при анализе общественных явлений.

Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы, связанные с системно-генетическими представлениями о присхождении, становлении и развитии исследуемого объекта. Использованы конструктивные, с точки зрения автора, положения философско-методологических концепций и установок выдающихся ученых ХХ века – Л. фон Берталанфи, Н. Бора, М. Борна, В. Гейзенберга, А.Н. Колмогорова, Дж. фон Неймана, И.П. Павлова, М. Планка, И.Р. Пригожина, Б. Рассела, Н. Рашевского, А.Н. Уайтхеда, Г. Хакена, а также разработки польской кибернетической школы (Г.Греневский, О.Ланге).

Научная новизна исследования. В диссертации предпринята попытка обобщающего системного исследования широкого круга философско-мировоззренческих проблем, нашедших свое отражение в трудах Норберта Винера. Показана логическая взаимосвязь между выдвинутой ученым концепцией вероятностной Вселенной, его кибернетическими и социально-философскими представлениями, что ставит под сомнение устоявшуюся точку зрения относительно [c.6] эклектичности воззрений “отца кибернетики”. Путем сравнения с оригинальными текстами выявлены неточности в переводах на русский язык трудов Н. Винера “Кибернетика, или управление и связь в животном и машине” и “Кибернетика и общество”, дававшие почву для неверной интерпретации философских взглядов ученого. Проведено сопоставление понимания Н. Винером исторического места, сущности и особенностей “двух промышленных революций” с концепцией “технологической триады” Д. Белла. Представления основоположника кибернетики о самоорганизующихся системах и антигомеостатическом характере свободного рынка использованы для объяснения наблюдаемого в последнее десятилетие в экономике индустриально развитых стран “феномена коллективного предпринимательства”, заключающегося в стремительном росте количества устойчивых малых и средних предприятий, основанных на принципах кооперации. На основании зарубежных и отечественных источников составлена систематизированная библиография Н. Винера, дополненная рядом материалов, опубликованных только в нашей стране.

Практическая значимость результатов исследования. Материалы и результаты диссертации могут быть использованы в научно-практической и преподавательской работе при изучении зарубежной философской мысли ХХ века, анализе современной методологии научных исследований, философских аспектов кибернетики, синергетики и общей теории систем. Выявленные неточности в переводах на русский язык работ Н. Винера и библиографические материалы могут быть полезны при подготовке новых изданий трудов основоположника кибернетики.

Апробация работы. Основные идеи исследования изложены автором диссертации в выступлении на Международной научно-практической конференции независимых исследователей “За спасение и возрождение экономики России” (Парламентский центр Российской Федерации, декабрь 1992 года), а также в выступлениях на конференциях и круглых столах в Российской академии управления в 1992–1993 гг. Диссертация обсуждена на заседании проблемной группы кафедры философии Центра гуманитарной подготовки кадров Российской академии управления в апреле 1994 года. [c.7]

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, хронологической библиографии работ Норберта Винера, перечня произведений ученого, изданных к настоящему времени на русском языке, и списка литературы, использованной в процессе исследования.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, характеризуется степень изученности проблемы, цели и задачи предпринятого исследования, его методологические принципы и структурная схема.

В первой главе диссертации – “Проблема мироздания в научном и философском творчестве Норберта Винера” – рассматривается выдвинутая основоположником кибернетики модель вероятностной Вселенной, а также анализируется используемый в концептуальных построениях ученого понятийный аппарат.

В первом параграфе показана взаимосвязь развиваемой Винером концепции мироздания как системы общих принципов, понятий, законов и наглядных представлений об окружающем мире с результатами развития естественных наук в XIX – первой половине ХХ вв.

Обобщая достижения различных областей научного знания – прежде всего термодинамики, статистической физики, квантовой механики, биологической теории эволюции, – и опираясь на математический аппарат теории вероятностей, Винер пытается построить непротиворечивую концепцию мироздания, которая бы не только объясняла разнообразные природные процессы и явления, но и обосновывала выводы новой “науки об управлении и связи в животном и машине”. В качестве отправных моментов для построения своей модели Вселенной Винер избирает основные положения ньютоновской классической механики, позволившей сформулировать в универсальной и довольно простой математической [c.8] форме законы механического движения.

Согласно классическим представлениям, любая динамическая траектория обладает свойством обратимости, или “основные законы не изменяются при замене переменной времени t на –t”¹³. Из структуры уравнений динамики также следует, что некоторая система начнет эволюционировать назад во времени, если мгновенно обратить скорости всех составляющих ее элементов. Соответственно, изменения в системе, которые могли бы быть вызваны обращением времени, компенсируются обращением скорости. Наряду с обратимостью, распространяемой на все без исключения динамические изменения, в качестве универсальной характеристики классической картины мира выступает также однозначная причинно-следственная зависимость, или жесткий детерминизм всякого процесса, происходящего во Вселенной, поскольку любая последовательность явлений полностью определяется своим прошлым.

Между тем, как показывает практика, классическая модель применима лишь к локальным областям окружающей нас действительности, поскольку она не в состоянии объяснить однонаправленность во времени необратимых термодинамических и биологических процессов. Однако это не означает, что картина мироздания, базирующаяся на выводах классической механики, принципиально неверна. Винер показывает, что ньютоновскую модель можно рассматривать в качестве описания предельных частных случаев динамических систем, например планетарной солнечной системы, где положения, скорости и массы составляющих ее тел в любой момент известны с исключительной точностью, а их будущие и прошлые положения в принципе не требуют сложных вычислений.

Смысл подхода основоположника кибернетики к созданию более обобщенной концепции мироздания, в которой он видит развитие идей статистической физики, заложенных Дж. К. Максвеллом, Л. Больцманом и Дж.Уиллардом Гиббсом, заключается в том, что биологическая или термодинамическая “стрела времени” [c.9] проявляет себя лишь в сочетании со случайностью. Только тогда, когда какая-либо сложная система, состоящая из большого числа связанных между собой частиц, ведет себя достаточно случайным образом, в ее описании возникает различие между прошлым и будущим, а следовательно, и однонаправленность времени, которая может выражаться как в тенденции к все большей однородности в пределах системы, так и в спонтанном возникновении более сложных структур, обладающих относительной устойчивостью. Для систем такого рода точное определение ньютоновских начальных условий – положений, скоростей и ускорений всех частиц в некоторый момент времени – на практике не осуществимо, следовательно, с самого начала вместо точных значений всех параметров задачи мы располагаем лишь определенными диапазонами их возможных значений, относящимися не к конкретному состоянию системы, а к множеству возможных ее состояний, которые совпадают с данным исключительно в части некоторой выборки из множества начальных условий, не исчерпывающей, однако, всего множества, и из которых реализовалось лишь одно. Но тогда, основываясь на ньютоновской или любой другой системе причинно-следственных связей, мы сможем предсказать на будущий момент только распределение вероятностей для возможных состояний системы.

В вероятностной Вселенной Винера в полном соответствии со вторым началом термодинамики все замкнутые системы стремятся к потере своей определенности, от наименее вероятного своего состояния к более вероятному. Но в отдельных частях мира, подчиняющегося в целом стохастическим закономерностям, в любой момент времени возможно возникновение упорядочивающих флуктуаций, ограниченных и временных тенденций к росту организованности. В таких условиях вследствие процессов спонтанной самоорганизации могли возникнуть сложные структуры, которые в результате естественного отбора и эволюции “устойчивых форм” стали предвестниками живых организмов. Вероятностная Вселенная не имеет однозначно предопределенного жестким лапласовским детерминизмом пути перехода к своему [c.10] гипотетическому “конечному состоянию”, и это, по мнению основоположника кибернетики, позволяет сформировавшемуся в ходе длительного эволюционного развития человеку воздействовать на происходящие события в свою пользу и препятствовать мировой тенденции к уменьшению упорядоченности, количественно выражающейся в росте энтропии, путем ее погашения противоположной по знаку и извлекаемой из внешней среды информацией. Эти два понятия – энтропия и информация – по сути являются центральными как в вероятностной концепции мироздания, так и в кибернетике.

Во втором параграфе анализируются термодинамический, статистический и информационный аспекты энтропии, исследуются подходы Винера к определению понятия “информация”.

Понятие энтропии, играющее в концептуальных построениях основоположника кибернетики существенную роль, было введено в научный обиход Р. Клаузиусом при обобщенной формулировке второго начала термодинамики для обозначения величины, характеризующей направленность тепловых процессов. Согласно принятому в термодинамике определению, изменение энтропии некоторой системы равно отношению приращения или уменьшения количества теплоты к абсолютной температуре, при которой это приращение или уменьшение происходит. В незамкнутых системах энтропия может как увеличиваться – при подводе тепла извне, так и уменьшаться – при теплоотдаче в окружающую среду. В замкнутых же системах, согласно второму началу термодинамики, эта величина может только возрастать и достигает своего максимума в состоянии теплового равновесия системы.

В представлениях молекулярно-кинетической теории, где тепловая энергия рассматривается как энергия хаотического движения отдельных молекул, энтропия получает статистическую интерпретацию и характеризует, как показал Л. Больцман, каждое макроскопическое состояние системы числом способов, которым оно может быть достигнуто. При этом число возможных микросостояний системы выступает в качестве меры вероятности ее нахождения в том или ином макроскопическом состоянии. Согласно [c.11] известной формуле Больцмана, энтропия системы, находящейся в некотором состоянии, пропорциональна логарифму меры вероятности нахождения системы в этом состоянии.

Указанный статистический аспект энтропии был использован Винером для определения количества информации. Ученый рассматривал сообщение, передаваемое по некоторой линии связи, как последовательный ряд величин, представляющих собой соответствующие сигналы. По сравнению с хаотическим потоком электронов, создающих дробовой шум, любой несущий информацию сигнал является упорядоченной последовательностью событий, распределенных во времени. Тогда, подходя к сигналу независимо от конкретного содержания и назначения передаваемой им информации как к определенной выборке из множества возможных значений, обладающих соответствующими вероятностями, Винер при помощи математического вывода установил, что количество информации, будучи отрицательным логарифмом величины, которую можно рассматривать как вероятность, по существу есть некоторая отрицательная энтропия. Тем самым ученый в неявном виде также вводит понятие положительной информационной энтропии, проявляющей в принципе те же свойства, что и энтропия термодинамическая: возникновение разного рода помех, обусловленных внутренними свойствами любой коммуникационной системы, приводит к разупорядочению, искажению информационных сигналов и, соответственно, потере некоторого количества информации в процессе ее передачи. В результате энтропия в интерпретации основоположника кибернетики превращается из естественнонаучного понятия в универсальную категорию, характеризующую общемировую тенденцию к росту разупорядоченности, дезорганизации, разрушению. В качестве противоположности энтропии выступает информация, действие которой выражается в тенденции к увеличению упорядоченности и уменьшению неопределенности.

Винер указывает, что количество информации, изменяющее состояние системы, всегда меньше количества “входной” информации, и определяет “действующий” ее объем как семантически [c.12] значимую информацию. В диссертационном исследовании показано, что введение этого понятия позволяет более четко различить термодинамический и информационный аспект энтропии.

Статистическое выражение количества информации не подменяет собой определения самого понятия “информация”, которое бы отражало и раскрывало ее наиболее общие и существенные свойства. По мнению диссертанта, рассмотрение в качестве дефиниции известного и неоднократно подвергавшегося критике тезиса Винера – “Информация есть информация, а не вещество и не энергия”¹⁴ – представляется по меньшей мере спорным, поскольку здесь не устанавливаются ни существенных признаков определяемого явления, ни значения этого понятия путем указания его содержания и границ. Нет здесь и характерного для конкретной дефиниции соотношения идентифицируемого предмета с его противоположностью: в действительности Винер только лишь фиксирует несводимость информации к энергии и веществу, а вовсе не декларирует их абсолютное, “жесткое” противопоставление. Как показано в диссертации, это логически следует из контекста, который непосредственно предшествует цитируемому фрагменту. Кроме того, диссертант считает, что неточность в переводе данного тезиса на русский язык – употребляемое в оригинале слово “matter” может быть переведено и как “материя”, и как “вещество”, что в значительной степени определяется смысловым содержанием контекста, а в данном случае более логичным представляется второй вариант – в немалой степени способствовала неверной интерпретации винеровской мысли, что в свое время послужило почвой для резких критических оценок мировоззрения основоположника кибернетики.

Определение информации, данное Винером в книге “Кибернетика и общество” – “Информация – это обозначение содержания, полученного из внешнего мира в процессе нашего приспособления к нему и приспосабливания к нему наших чувств”¹⁵, – трудно [c.13] назвать исчерпывающим даже с точки зрения кибернетики, так как оно имеет выраженный антропологический оттенок и не охватывает, к примеру, область процессов информационного обмена между частями вычислительной машины. Тем не менее данная дефиниция по сути близка к попыткам раскрыть содержание понятия “информация” через понятие “отражение”, под которым, по мнению диссертанта, с позиций как кибернетики, так и общей теории систем можно понимать процесс и результат взаимодействия сложной динамической системы с внешней средой, приводящий к изменению состояния системы либо к изменению ее организации, соответствующему каким-либо сторонам отражаемого внешнего воздействия. С точки зрения автора исследования, подобная трактовка понятия “отражение” и не претендующие на бесспорность варианты его использования для раскрытия содержания кибернетических понятий “информация”, “коммуникация”, “сообщение”, приведенные в диссертации, не противоречат винеровскому замыслу кибернетики – и как науки “об управлении и коммуникации в животном и машине”, и как теории организации сложных динамических систем.

В третьем параграфе рассматриваются гипотеза “тепловой смерти” Вселенной и кибернетические представления о жизни и сознании, развиваемые Винером на основе вероятностного понимания взаимосвязанных энтропии и информации.

Согласно стохастической трактовке второго начала термодинамики, тепловое равновесие какой-либо системы мыслится как подвижное состояние, не исключающее ее флуктуаций. Если предположить, что Вселенная в целом замкнута и всегда находится в тепловом равновесии, то нетрудно показать, что некоторая ее часть с определенной вероятностью может находиться в неравновесном состоянии, причем эта вероятность тем больше, чем больше размеры Вселенной. Однако Винер полагает, что наблюдаемое нами отсутствие термодинамического равновесия представляет собой только ступень на пути к выравниванию, которое в конечном счете приведет мир к глобальной разупорядоченности, хаотическому единообразию, от которого можно будет ожидать только небольших [c.14] и незначительных местных отклонений. Правда, “тепловая смерть” мыслится как асимптотическое, предельное состояние, к которому Вселенная стремится при неограниченном увеличении времени, то есть в бесконечности.

Тем не менее на фоне пессимистической картины “умирающей Вселенной” основоположник кибернетики утверждает, что в мире, с которым мы непосредственно соприкасаемся, могут спонтанно возникать самоорганизующиеся “островки с уменьшающейся энтропией” – незамкнутые системы, которые, будучи способными к вещественно-энергетическому и информационному взаимодействию с внешней средой, сохраняют качественную определенность, находясь большую часть своего существования в “квазиравновесных” состояниях. Подобный тип динамического равновесия, состоящий в поддержании в допустимых пределах существенно важных для сохранения системы параметров, получил в кибернетике название гомеостазиса. Это понятие, заимствованное из физиологии, распространяется Винером на все кибернетические системы, обладающие в известной степени способностью приспосабливаться формами своего поведения к закономерностям окружающего мира, или “научаться”, благодаря корректирующему механизму прямой и обратной передачи информации – обратной связи, во многом сходного с используемым в управляющих технических устройствах.

Винер подчеркивает, что именно корректирующая обратная связь не только участвует в физиологических явлениях, но и оказывается совершенно необходимым условием существования организма в стохастическом мире, для достижения динамического равновесия с которым требуется соответствующее регулирование внутренних процессов на основе получаемой извне информации. Таким образом, возникновение жизни связывается с появлением у самоорганизующихся “островков с уменьшающейся энтропией”, первоначально возникших в неживой природе, способности к вещественно-энергетическому и информационному взаимодействию с окружающей средой и на ее основе саморегуляции, которая в итоге обеспечила приспособление организма к внешнему миру, то есть его выживание. [c.15]

С точки зрения кибернетики, способность организма как сложной динамической системы не просто пассивно отражать разрушительные воздействия вероятностного мира, а сохранять свою качественную определенность и саморазвиваться, приспосабливаясь к изменяющимся условиям на основе использования получаемой извне информации предполагает возникновение определенных внутренних подсистем, способных фиксировать прошлый “опыт” организма в виде связанной информации, существующей, по мысли Винера, как “некоторое постоянство организации, которое позволяет удерживать производимые внешними чувственными впечатлениями изменения в качестве более или менее постоянных изменений структуры или функции”¹⁶. Опираясь на предлагаемый основоположником кибернетики подход, можно утверждать, что при отражении воздействий первого рода у живых существ, возникших на начальной стадии биогенного периода, сформировалась устойчивая схема внутренних биохимических процессов, своего рода “биохимическая память”, напоминающая тропизмы и таксисы, или “прообразы условных рефлексов” современных одноклеточных – их реакции на раздражители абиотического характера. В ходе длительного эволюционного процесса формы реакции живых организмов на воздействия внешнего мира постепенно усложнялись, что сопровождалось появлением и дальнейшим развитием нервной системы и головного мозга, вместе составляющих особую иерархическую подсистему организма, посредством которой осуществляется высшая нервная условно-рефлекторная и психическая деятельность, обеспечивающая ориентировку и регулирование поведения индивида в окружающей среде. Таким образом, человеческое сознание представляет собой, с позиций кибернетики, функцию, во многом обусловленную целесообразно упорядоченной структурой мозга, его сложной организацией, в которой в виде связанной информации нашел свое воплощение биологический и социальный опыт конкретного индивида.

Во второй главе диссертации – “Кибернетический подход и социально-философские взгляды Норберта Винера” – исследуются особенности подхода основоположника кибернетики к анализу общественных явлений, а также рассматриваются возможности [c.16] использования кибернетических моделей при объяснении социальных процессов.

В первом параграфе раскрываются представления Винера о сущности и возможных социально-экономических последствиях научно-технической революции, которую “отец кибернетики”, говоря о возможных результатах практического применения своего “детища”, одним из первых среди ученых Запада назвал “второй промышленной”, ибо “уже однажды в истории машина вторглась в область человеческой культуры, оказав на нее чрезвычайно большое влияние”¹⁷. Суждения Винера по этой проблеме, критиковавшиеся и в отечественной, и в зарубежной литературе, сопоставляются автором диссертации с концептуальной схемой “триады технологических революций”, выдвинутой признанным авторитетом в области социологии Д. Беллом.

Основанием для выделения трех “технологических революций” является, по мысли Белла, тот решающий момент, что вводимые в ходе каждой из них инновации “служат источником и базой преобразований, пронизывающих все сферы жизни общества и по-новому организующих старые отношения”¹⁸. Однако при подобной постановке вопроса вычленение именно трех “переломных пунктов” вступает, как показано в диссертации, в противоречие с логической схемой дальнейших концептуальных построений видного социолога: если понятие “технологической революции” соотносится с теми инновационными преобразованиями, которые приводят к наступлению очередной, качественно отличной от предшествующей, стадии развития общества или другого “принципа социально-технической организации жизни”, то данному критерию удовлетворяют только две из выделяемых Беллом “революции” – “первая”, совпадающая по временным рамкам с началом во второй половине XVIII в. “промышленного переворота” и тесно связанная с практическим использованием силы пара, а также нынешняя, “третья”, ассоциирующаяся главным образом с компьютерами и [c.17] телекоммуникацией, – знаменующие – в мысленной конструкции Белла – соответственно начало индустриальной и постиндустриальной стадий, тогда как “вторая”, якобы свершившаяся столетие назад и связанная с двумя инновациями – электричеством и химией, благодаря которым стали возможными передача энергии на расстояние, создание телефона, радио и синтетических материалов, не приводит к “новой организации старых отношений” в обществе, остающемся, несмотря на всю важность и значимость инновационных преобразований, на индустриальной стадии своего развития.

По сравнению с концепцией Белла подход Винера к пониманию особенностей “двух промышленных революций” представляется свободным от внутренних противоречий и более логичным. Характерной чертой первой из них, начавшейся более двухсот лет назад и завершившейся во второй половине прошлого века, Винер называет использование технологических новшеств, развивавшихся “за исключением значительного числа изолированных примеров... по линии замены человека и животного как источника энергии машинами, не затрагивая в какой-либо значительной степени другие человеческие функции”¹⁹. Начало научно-технической, или “второй промышленной” революции открывает эру использования техники, для которой “человеческий мозг служит своего рода показателем того, на что способна автоматическая машинерия”²⁰, в сфере интеллектуальной деятельности людей.

Анализируя процесс индустриализации на примере английской текстильной промышленности XIX в., основоположник кибернетики убедительно показывает, что “первая промышленная революция” привела к обесценению тяжелого физического и монотонного ручного труда человека вследствие конкуренции со стороны машин. Современная научно-техническая революция, положив начало избавлению людей от видов деятельности, связанных с постоянным выполнением простых и однообразных умственных операций, представляющих собой “на самом деле труд, не свойственный человеку”²¹, в то же время должна, по мысли Винера, обесценить человеческий мозг, по крайней мере в его наиболее простых и [c.18] рутинных функциях. Ученый предполагал, что широкое использование кибернетических устройств может привести как к всплеску безработицы, вызванной резким снижением спроса на неквалифицированную “интеллектуальную” рабочую силу, так и к неизбежному появлению новых специальностей, росту числа специалистов в области программирования и обслуживания вычислительной техники. Время подтвердило правильность второго прогноза основоположника кибернетики: в течение последних двух-трех десятилетий под воздействием научно-технической революции в экономике ряда развитых стран произошли структурные изменения, в результате которых на лидирующие позиции вместо тяжелой промышленности выдвинулись новые наукоемкие отрасли. Это сопровождалось широкой компьютеризацией всего производственного комплекса, появлением разветвленных информационных систем, бурным развитием “индустрии знаний” и сферы услуг – процессами, обусловившими относительно плавное перераспределение рабочей силы.

Во втором параграфе рассматриваются возможности использования кибернетических моделей при анализе общественных явлений.

Обнаружение некоторых общих закономерностей в механизме коммуникационных процессов, свойственных сложным динамическим системам любой природы, способствовало распространению методов и понятий кибернетики на изучение различных аспектов жизни общества. С позиций новой области знания оно представляет собой многоуровневую систему, объединяющую системы более низкого порядка, или “малые организации”, в качестве своих элементов, и целостность которой обусловливается и проявляется, с одной стороны, наличием внутренних связей, отношений между составляющими ее элементами и, с другой стороны, характером ее взаимодействия с окружающим миром как единого целого. Такое представление, по мысли Винера, в философском плане отчасти было предвосхищено идеями Т.Гоббса о Левиафане, Человеке-Государстве, составленном из меньших людей.

Использование кибернетического подхода при исследовании происходящих в обществе процессов позволяет обнаружить у некоторых из них определенные признаки, свойственные как жизни или поведению отдельного индивида, так и функционированию созданных человеком сложных технических устройств. Однако данный факт вовсе не означает стремления к упрощенной интерпретации социальной действительности, желания исчерпывающе [c.19] объяснить или однозначно свести друг к другу разноплановые явления лишь на основании проявляющегося сходства отдельных их сторон. Напротив, как подчеркивал сам Винер, здесь следует говорить только о том, что “анализ одного процесса может привести к выводам, имеющим значение для исследования другого процесса”²².

Рассматривая малые сообщества, основанные на совместной практической деятельности входящих в него людей, связанных, кроме того, постоянными в пространственно-временном отношении прямыми межличностными контактами, Винер отмечает, что в подобной “тесно спаянной” системообразующими обратными связями группе информация, представляющая значимость для одного из индивидов, легко становится доступной для остальных и, соответственно, значимой в масштабах всего малого сообщества. В результате оно приобретает специфические черты “относительно обособленного” целого, стремление которого сохранить в известных пределах свою качественную определенность обнаруживает признаки, во многом подобные информационно-регулятивным гомеостатическим процессам, характерным для биологических систем. При этом взаимное общение между индивидами, дающее возможность сообществу как единому целому действовать согласованно и организованно, проявляет, как показывает ученый, известное сходство с соответствующими функциями нервной системы отдельного живого организма.

Выявление гомеостатического характера системообразующих связей в малых сообществах дает основание говорить только об относительном изоморфизме между биологическими организмами и общественными группами, связанном не со всеми, а лишь с некоторыми фиксированными в познавательном акте свойствами и отношениями сравниваемых объектов, которые в других своих отношениях и свойствах могут не совпадать. Аналогичным образом в “тесно спаянном” малом сообществе и в “обществе, слишком большом для прямого контакта между его членами”, степень проявления гомеостатических связей существенно отличается. Основоположник кибернетики показывает, что в жизни такого крупного сообщества, как государство, крайне мало действенных гомеостатических процессов, и, более того, что система средств массовой информации, которая больше всех других должна [c.20] способствовать общественному гомеостазису, является одним из основных антигомеостатических факторов, будучи каналом распространения “заявлений, безразличных к истине”, которые позволяют тем, кого ученый именует Господами Действительного Положения Вещей, влиять на поведение огромной читательской или зрительской аудитории. Для того, чтобы выяснить, насколько эффективным оказалось влияние той или иной информации, и при необходимости скорректировать последующие воздействия на аудиторию, должен существовать разветвленный канал обратной связи. Эту функцию, как подчеркивает Винер, со всей очевидностью выполняет механизм радиоопросов, предварительных голосований и выборочных обследований общественного мнения, объектом которых является “средний” человек. В этом случае идет речь по сути об одной из разновидностей социального управления, ставящего перед собой цель “оптимизировать” функционирование общественной системы в соответствии с некоторыми установленными критериями.

Использование кибернетических представлений и понятий для описания социальных явлений, обнаруживающих некоторые общие черты и признаки, свойственные коммуникационным процессам в сложных динамических системах, не означает возможности прямого распространения математических методов кибернетики на области социального знания, поскольку общество как многокомпонентная и многоуровневая динамическая система с сильно разветвленной и изменяющейся структурой представляет исключительную сложность для математического описания. В этом отношении диссертант разделяет винеровскую критику тех исследователей которые “от убеждения в том, что это необходимо, ...переходят к убеждению в том, что это возможно” и тем самым “обнаруживают... непонимание существа всякого научного достижения”²³. Как отмечал Л. фон Берталанфи, “вероятно, лучше иметь вначале какую-то нематематическую модель со всеми ее недостатками, но охватывающую некоторый незамеченный ранее аспект исследуемой реальности”²⁴. Это, по мнению автора диссертации, в полной мере относится и к современным экономическим исследованиям, где в качестве такого “незамеченного ранее аспекта” начинает выступать феномен коллективного предпринимательства – наблюдаемое [c.21] на протяжении 15-20 лет в экономике индустриально развитых стран возникновение и дальнейшее устойчивое развитие значительного числа малых и средних предприятий, основанных – как бы ни парадоксально это звучало в наше время – на коллективной форме собственности и противопоставивших “стихии” свободного рынка особый тип своей внутренней организации. В третьем параграфе предпринимается попытка объяснить с кибернетических позиций отдельные стороны этого феномена, дающего немало оснований для того, чтобы по-новому воспринять и осмыслить суждения Винера об особенностях возможного применения кибернетических идей в экономике и других областях социального знания, а также критику ученым различных проявлений мировоззренческого догматизма.

Устойчивость и “выживаемость” небольших “островков” коллективной собственности в условиях стохастических колебаний свободного рынка, само существование которого, на первый взгляд, не должно допускать даже возникновения подобных “аномалий”, представляет с позиций кибернетики несомненный интерес. Кроме того, поскольку возникновение коллективного предприятия предполагает добровольное объединение принадлежащих его создателям ресурсов для дальнейшего совместного ведения хозяйственной деятельности, его можно охарактеризовать как самоорганизующуюся систему, которая также является и самоуправляемой.

Серия исследований, проведенных западными специалистами в области организации и экономического функционирования фирм, находящихся в собственности работников и управляемых ими, убедительно демонстрирует более высокую экономическую эффективность коллективных предприятий, обычно выступающих в форме производственных кооперативов, в сравнении с аналогичными по размерам и отраслевой принадлежности “традиционными” капиталистическими фирмами. Исследования не выявляют существенной разницы между этими типами предприятий в области капиталовложений и финансового состояния. В то же время на коллективных предприятиях обнаруживаются большая производительность труда и меньшая текучесть рабочей силы. Кроме того, производственные кооперативы не только сохраняют, но и успешно создают новые рабочие места. Однако случаи возникновения крупных предприятий, основанных на кооперативных началах, наблюдаются [c.22] довольно редко. Как правило, происходит разделение производственных кооперативов с относительно высокой численностью работающих на несколько хозяйственных единиц меньшего размера.

Здесь, по существу, проявляется сформулированный Винером общекибернетический принцип, который заключается в том, что “для каждой организации существует верхняя граница ее размера, выше которой она не будет действовать”²⁵. Когда численность коллектива достигает нескольких сотен человек, эффективное управление предприятием может быть обеспечено лишь путем формирования иерархической организационной структуры, что на деле ведет к отчуждению от работников управленческих функций, ограничению реального самоуправления и потере его очевидных преимуществ, сравнительно легко реализуемых в небольшом коллективе.

Между тем присущие природе кооперативов ограничения в возможностях роста вовсе не означают подобной же ограниченности потенциала коллективного предпринимательства вообще. Одним из путей создания относительно крупных производственных систем, основанных на подобных принципах, заключается в объединении коллективных предприятий в крупные многопрофильные комплексы. Это убедительно демонстрирует пример Мондрагонской группы кооперативов в Испании. С точки зрения кибернетики такое кооперативное сообщество можно рассматривать как самовоспроизводящуюся многоуровневую динамическую систему, элементы которой представляют собой “малые организации” – отчасти подобно тому, как, по словам Винера, “многоклеточные организмы могут быть составными элементами организмов более высокой ступени”, где “отдельные особи претерпели различные видоизменения, чтобы служить целям питания, опоры, передвижения и воспроизведения колонии как целого”²⁶. В качестве таких “видоизмененных” элементов в Мондрагонском комплексе выступают непроизводственные поддерживающие структуры, которые были созданы специально для того, чтобы обеспечить устойчивое развитие всего кооперативного комплекса, постоянное обновление технологии и организации производства, достижение и сохранение конкурентоспособности выпускаемой продукции. Важнейшими из этих поддерживающих [c.23] структур являются кооперативный банк CLP (Caja Laboral Popular – Народная Трудовая Касса) и научно-исследовательский кооператив “Икерлан” (Ikerlan), сосредоточивший свою деятельность на прикладных промышленных разработках.

Рассмотрение с кибернетических феномена коллективного предпринимательства обнаруживает, по мнению диссертанта, явный парадокс: отказ от строгого следования “традициям” свободного рынка делает предприятие более эффективным – в условиях рыночного хозяйства. В сущности, данное обстоятельство подтверждает правоту антидогматического тезиса, выдвинутого основоположником кибернетики в его последней работе: “Непрерывный общественный гомеостазис не может осуществляться, исходя из жестких предпосылок неизменяемости марксизма, точно так же как он не может быть реализован, исходя из столь же жестких предпосылок, основанных на шаблонных идеях свободного предпринимательства и наживы как побудительных силах общественного развития”²⁷.

В заключении подводится краткий итог исследования, излагаются основные выводы диссертации.

* * *

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:

1. Будущее: взгляд сквозь призму размышлений Карла Ясперса и Норберта Винера // Социальная теория и современность. – Вып.9: Карл Ясперс. “Смысл и назначение истории”. – М.: Луч, 1993. С.124–133.

2. Вспомним уроки “забытых кризисов” (Выступление на Международной научно-практической конференции независимых исследователей “За спасение и возрождение экономики России”) // Позиция. – Калининград (Московская обл.), 1992. – № 43 (81). – 0,3 п.л. [c.24]

¹ Wiener N. Cybernetics or Control and Communication in the Animal and the Machine. New York: The Technology Press and John Wiley & Sons, Inc. – Paris: Hermann et Cie, 1948; 2nd ed. – Cambridge, Mass.: The M.I.T. Press,1961 (русский перевод: Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М.: Сов. радио, 1958; 2-е изд. – М.: Сов. радио, 1968; 3-е изд. – М.: Наука, 1983).
Вернуться к тексту

² Винер Н. Мое отношение к кибернетике: Ее прошлое и будущее. – М., 1969. С. 19–20.
Вернуться к тексту

³ Cм., напр.: Пригожин И., Cтенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. – M., 1986. C. 367.
Вернуться к тексту

⁴ См.: Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. – 2-е изд. – М., 1968. С. 202–213.
Вернуться к тексту

⁵ См.: Хакен Г. Информация и самоорганизация: Макроскопический подход к сложным системам. – М., 1991. С. 193–215.
Вернуться к тексту

⁶ Винер Н. Кибернетика и общество. – М., 1958. С. 30.
Вернуться к тексту

⁷ См.: Бирюков Б.В., Спиркин А.Г. Философские проблемы кибернетики. // Вопросы философии. – 1964. – № 9. – С. 112.
Вернуться к тексту

⁸ Баженов Л.Б. Кибернетика, ее предмет, методы и место в системе наук // Философия естествознания. – М., 1966. С.336–359; Батороев К.Б. Норберт Винер и кибернетика. // Научные доклады высшей школы. – Философские науки. – 1973. – № 6. – С.61–66; Бирюков Б.В. Кибернетика и методология науки. – М., 1974; Брудный А.А. Норберт Винер и некоторые философские вопросы кибернетики. // Известия Академии Наук Киргизской ССР. – Серия обществ. наук. – Т.3. – Вып.1. – 1961. С. 25–38; Глушков В.М. Кибернетика: Вопросы теории и практики.– М., 1986; Гришкин И.И. Понятие информации: Логико-методологический аспект. – М., 1973; Кашин В.В. Вероятностный стиль научного мышления и мировоззрение Н. Винера: Автореф. дисс. на соиск. учен. ст. канд. филос. наук. – Алма-Ата, 1975; Поваров Г.Н. Hорберт Винер и его “Кибернетика” (От редактора перевода) // Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине.– 2-е изд. – М., 1968. С. 5–28; Сачков Ю.В. Введение в вероятностный мир: Вопросы методологии. – М., 1971; Тюхтин В.С. Отражение, системы, кибернетика. – М., 1972; Украинцев Б.С. Информация и отражение. // Вопросы философии. – 1963. – № 2. – С. 26–38; Украинцев Б.С. Категория “цель” и кибернетика. // Диалектика и современное естествознание. – М., 1970. С. 263–277.
Вернуться к тексту

⁹ Wiener N. Collected Works with Commentaries. Vol.4. Cambridge, Mass. – London: The MIT Press, 1985.
Вернуться к тексту

¹⁰ Баженов Л.Б. Кибернетика, ее предмет, методы и место в системе наук // Философия естествознания. – М., 1966. С. 338.
Вернуться к тексту

¹¹ Поваров Г.Н. Hорберт Винер и его “Кибернетика” (От редактора перевода) // Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. – 2-е изд. – М., 1968. С. 13.
Вернуться к тексту

¹² См.: Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. – 6-е изд., перераб. и доп. – М., 1991. С. 67.
Вернуться к тексту

¹³ Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. – 2-е изд. – М., 1968. С. 82.
Вернуться к тексту

¹⁴ Wiener N. Cybernetics or Control and Communication in the Animal and the Machine. – 2nd ed. – Cambridge, Mass.: The M.I.T. Press, 1961. Р. 132.
Вернуться к тексту

¹⁵ Винер Н. Кибернетика и общество. – М., 1958. С. 31.
Вернуться к тексту

¹⁶ Там же. С. 65.
Вернуться к тексту

¹⁷ Там же. С. 142.
Вернуться к тексту

¹⁸ Веll D. Die dritte tecnologische Revolution und ihre moglichen sociookonomischen Konsequenzen // Mercur. – Stuttgart, 1990. – Jg.44. – H.1. – S. 33.
Вернуться к тексту

¹⁹ Винер Н. Кибернетика и общество. – М., 1958. С. 158.
Вернуться к тексту

²⁰ Винер Н. Мое отношение к кибернетике: Ее прошлое и будущее. – М., 1969. С. 18.
Вернуться к тексту

²¹ Винер Н. Я – математик. – М., 1967. С. 299.
Вернуться к тексту

²² Винер Н. Творец и робот. – М., 1966. С. 41.
Вернуться к тексту

²³ Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. – 2-е изд. – М., 1968. С. 236.
Вернуться к тексту

²⁴ Берталанфи Л. фон. Общая теория систем – обзор проблем и результатов. // Системные исследования. – М., 1969. С. 46–47.
Вернуться к тексту

²⁵ Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. – 2-е изд. – М., 1968. С. 221.
Вернуться к тексту

²⁶ Там же. С. 227.
Вернуться к тексту

²⁷ Винер Н. Творец и робот. – М., 1966. С. 93.
Вернуться к тексту

		каталог