предыдущая
следующая
|
|
предыдущая |
|
следующая |
|
содержание |
Источник: Хрестоматия по истории Древней Греции / Под ред. Д. П. Каллистова. –
М.: Мысль, 1964. С. 343–357.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания
Глава 1. Введение. Природа Аттики
Я всегда придерживаюсь того мнения, что, каковы правители, таковы и государства. Поскольку, однако, некоторые из лиц, занимающих руководящее положение в Афинах, высказывались в том смысле, что они ничуть не хуже других понимают, что такое справедливость, но что, мол, вследствие бедности народных масс они вынуждены все же поступать в какой-то степени несправедливо по отношению к городам1, то я решил посмотреть, не могут ли афинские граждане каким-нибудь образом прокормиться за счет собственной страны, что и было бы всего справедливее. Ибо я считаю, что если бы это оказалось возможным, то они одновременно смогли бы помочь своей бедности и перестали бы возбуждать подозрение эллинов.
Я начал думать над этим вопросом, и мне сразу же стало ясно, что страна эта от природы такова, что способна приносить очень большие доходы. Чтобы доказать истинность моих слов, я расскажу сначала о природных условиях Аттики. О том, что климат здесь самый мягкий, свидетельствуют уже сами произведения земли. Во всяком случае то, что во многих местах не смогло бы даже произрастать, здесь приносит плоды. Подобно земле и море, окаймляющее берега страны, также в высшей степени благодатно. И вообще все блага, какие только боги посылают людям в различные времена года, все это здесь раньше всего появляется и позже всего кончается. Однако эта страна не только изобилует произведениями, цветущими и созревающими в течение года, она имеет также и вечные блага. Ибо от природы в ней имеется в изобилии камень2, из которого делаются прекраснейшие храмы, красивейшие алтари, великолепнейшие изваяния богов. На него большой спрос и со стороны эллинов, и со стороны варваров. Есть здесь и такая земля, которая, если засевать, не приносит плодов, а если ее раскапывать, прокармливает значительно большее число людей, чем если бы на ней уродился хлеб. Несомненно, она содержит серебро по божественному предопределению. По крайней мере ни в один из тех [c. 344] многочисленных городов, которые расположены по соседству (с Аттикой) и на суше и на море, не проходит даже маленькая жилка среброносной породы. Можно подумать также, что город афинян отнюдь не без цели расположен у центра Эллады и даже всей вселенной. Ведь чем дальше от Афин, тем с большим холодом или жарой приходится сталкиваться. И все те, кто намерен попасть из одного конца Эллады в другой, все они либо проплывают, либо проходят мимо Афин, как мимо центра круга. Более того, хотя страна афинян и не со всех сторон омывается, морем, тем не менее она подобно острову при помощи всевозможных ветров привозит все, в чем нуждается, и вывозит все, что пожелает; ибо с обеих сторон она окружена морем. И по суше она также получает много товаров благодаря торговле; ведь она – на материке. Наконец, большинству других городов много хлопот, доставляют живущие рядом с ними варвары, а соседями афинян являются такие города, которые и сами более всего удалены от варваров.
Глава 2. Государственное покровительство метекам
Причиной всего того, о чем я только что сказал, является, на мой взгляд, сама страна. Если же говорить о тех средствах, которые могут быть использованы помимо естественных богатств, то здесь на первый план выступает покровительство метекам. Эта статья государственных доходов является, по моему мнению, одной из самых выгодных: ведь метеки сами содержат себя, и много пользы приносят государствам, и при том не только не получают никакой платы, но, напротив, сами вносят метекскую подать3. Мне кажется, что заботы о метеках будет проявлено достаточно, если мы отменим то, что не приносит никакой пользы государству, а вместе с тем навлекает на метеков какое-то бесчестие; если мы отменим также обязанность метеков наравне с горожанами нести военную службу в качестве гоплитов. Ибо велика опасность для самих метеков, надолго также они отрываются от занятий ремеслом и своим хозяйством. Однако и для города будет несомненная польза, если граждане будут проходить военную службу вместе с гражданами, а не так, как теперь. Тогда вместе с ними выстраиваются и лидийцы, и фригийцы, и сирийцы, и прочие варвары, которых так много среди метеков. Помимо той выгоды, которая произойдет от освобождения метеков от обязанности стоять в строю вместе с гражданами, к вящей славе города будет также и то, если окажется, [c. 345] что афиняне в битвах более полагаются на самих себя, нежели на иноземцев. Равным образом мне кажется, что, предоставляя метекам возможность участвовать во всем, в чем их участие было бы полезно, и, в частности, привлекая их службе в коннице, мы смогли бы внушить им большую благожелательность и вместе с тем сделали бы город более сильным и великим. Далее, в пределах городских стен есть много участков пустующей земли. Если государство предоставит право застраивать и приобретать в собственность эти участки тем метекам, которые попросят об этом и которые окажутся людьми достойными, то я думаю, что вследствие этого много хороших людей стало бы стремиться поселиться в Афинах. Наконец, если бы мы учредили должность попечителей метеков, подобно тому как есть попечители сирот4, и установили бы соответствующее вознаграждение для тех, у кого на попечении оказалось бы наибольшее число метеков, то и это сделало бы метеков более благожелательными и, само собой разумеется, все люди, лишенные отечества, стали бы стремиться поселиться на правах метека в Афинах, а это в свою очередь привело бы к увеличению государственных доходов.
Глава 3. Государственное покровительство купцам и судовладельцам
Теперь я расскажу о том, какие преимущества и выгоды представляет город афинян и для занятия торговлей. Прежде всего, для кораблей он имеет самые хорошие и самые надежные гавани; в них можно укрыться и спокойно переждать бурную погоду. Далее, купцам в большинстве других городов приходится вывозить взамен своих товаров какие-либо другие, ибо эти города пользуются монетой, не имеющей хождения за их пределами. В Афинах также купцам предоставляется возможность взамен своих товаров вывозить огромное количество других – таких, какие только люди пожелают. Но если купцы не захотят вывозить взамен своих товаров какие-либо другие, то тогда, вывозя одно только серебро, они все равно будут вывозить прекрасный товар, ибо, где бы они ни продали его, везде получат больше, чем сами затратили на его приобретение. Если, с другой стороны, заранее определить награды для тех из властей эмпория5, которые наиболее справедливо и вместе с тем наиболее [c. 346] быстро будут разбирать спорные дела так, чтобы не задерживать желающего отплыть, то в таком случае еще больше людей и с большей охотой станут вести торговлю в Афинах. Полезно также награждать первыми местами6 и приглашать время от времени на гостеприимные обеды7 тех купцов и судовладельцев, относительно которых будет признано, что они оказывают городу пользу и кораблями, и товарами. Ведь если их будут почитать таким образом, то они не только ради прибыли, но и ради почестей поспешат в Афины, как к своим друзьям. И конечно, чем больше людей будет прибывать в Афины и селиться там, тем больше товаров будут ввозить, вывозить, отправлять и продавать, тем больше доходов будут получать частные лица и тем больше налогов будет уплачиваться государству.
Для такого рода увеличения доходов не требуется никаких предварительных затрат, необходимы лишь гуманные постановления и соответствующее попечение. Что же касается других возможных доходов, то я знаю, что для этого нужен известный капитал. Однако я не отчаиваюсь и не думаю, что граждане не захотят внести деньги на такое дело. Я помню, что государство внесло много денег, когда были посланы войска под командованием Лисистрата на помощь аркадянам8, помню также, что много денег было внесено и на экспедицию Гегесилея9. Я знаю, что государство часто высылает триеры, снаряжение которых сопряжено с большими расходами, причем совершенно неизвестно, будет ли от этого государству лучше или хуже, а ясно лишь одно, что граждане никогда не получат обратно денег, которые они внесли, и не будут участвовать в том, ради чего они вносили эти деньги. Напротив, ни от чего они не получат столь большой выгоды, как от денег, которые они выплатят в счет необходимого капитала. Ведь у всякого, чей взнос будет равен десяти минам, прирост составит почти одну пятую, совсем как в ссудах под залог корабля и груза, ибо такой человек будет получать по три обола в день. А у того, чей взнос будет равен пяти минам, прирост составит больше одной трети. Во всяком случае большинство афинян ежегодно будет получать больше, чем они внесли. Ибо тот, кто выплатит одну мину, будет получать почти две мины дохода, и это в городе, [c. 347] который считается самым надежным и долговечным из всего, что создано человеком. Я думаю, что многие чужеземцы также внесли бы деньги, если бы они знали, что их провозгласят “благодетелями на вечные времена”. То же сделали бы и некоторые города – из стремления к такого рода почести. Я уверен, что даже цари, тираны и сатрапы, по крайней мере некоторые из них, также возымели бы желание получить свою долю в этой благодарности.
А когда составится необходимый капитал, целесообразно будет построить для судовладельцев возле гаваней новые гостиницы в дополнение к уже существующим. Полезно будет также и для купцов оборудовать соответствующие места для купли и продажи, а для всех вообще прибывающих – построить государственные гостиницы. Если же и для рыночных торговцев будут сооружены помещения и лавки в Пирее и в городе, то и от этого государство одновременно будет иметь и украшение, и много доходов. Мне кажется также, что было бы хорошо попытаться выяснить, нельзя ли, подобно тому как государство имеет государственные триеры, приобрести также и государственные грузовые суда и сдавать их в аренду по представлении поручителей всем желающим точно так же, как это делается и с прочим общественным достоянием. Ведь если бы и это оказалось возможным, то и отсюда был бы большой доход государству.
Глава 4. Разработка серебряных рудников
Я считаю, однако, что если будут разрабатываться надлежащим образом серебряные рудники, то от них одних и без других доходов будет поступать огромное количество денег. Я хочу пояснить их возможности тем, кто этого не знает, ибо тогда вы сможете лучше решить, как следует их использовать. Итак, что серебряные рудники стали разрабатываться очень давно, ясно всем. Во всяком случае никто даже не пытается сказать, когда именно приступили к этому. Тем не менее, хотя серебряная руда уже давно откапывается и выносится на поверхность, обратите внимание, какую незначительную часть по сравнению с естественными холмами, содержащими серебро, составляют кучи выброшенной наружу породы. Мало того, среброносные места, как видно, не только не сокращаются, но, напротив, с течением времени все более и более увеличиваются в размерах. По крайней мере, сколько людей ни перебывало в разное время на рудниках, никто не испытывал недостатка в работе; наоборот, всегда работы было больше, чем работающих. И сейчас ни один из тех, кто имеет рабов в рудниках, не сокращает их числа, но, напротив, все время [c. 348] приобретает новых как можно больше. Ведь когда раскопками и поисками занимаются немногие, тогда, как не известно, и богатства находят мало. А когда этим занимаются многие, тогда серебряная порода обнаруживается в значительно большем количестве. Поэтому-то, насколько мне известно, только в этой отрасли производства никто не завидует тем, кто основывает новые предприятия. Далее, владельцы земельных участков всегда могут сказать, сколько упряжек скота и сколько работников необходимо на данном участке. Если же кто использует рабочей силы больше, чем требуется, то они считают это убыточным. Напротив, в серебряных рудниках, судя по тому, что говорят, всегда не хватает работников. Ведь когда оказывается слишком много медников, то медные изделия становятся дешевыми, а медники разоряются; точно так же и с кузнецами. Далее, когда бывает слишком много хлеба и вина, то продукты становятся дешевыми, а занятие земледелием оказывается невыгодным. Тогда многие люди перестают обрабатывать землю и обращаются к крупной или мелкой торговле и к ростовщичеству. Напротив, чем больше бывает обнаружено серебряной породы и чем больше оказывается серебра, тем больше людей отправляется на эти работы. В самом деле, когда кто-либо приобретет достаточное количество утвари для своего дома, он больше уже не покупает ее; но никто еще не приобрел столько серебра, чтобы больше в нем не нуждаться. Напротив, если у кого его становится слишком много, то излишнее зарывают в землю и при этом испытывают не меньшее удовольствие, чем если бы пользовались им. И вообще, когда города находятся в цветущем состоянии, все люди испытывают живейшую потребность в серебре: мужчины хотят тратить деньги на красивое оружие и хороших лошадей, на дома и роскошную обстановку; женщины же стремятся к дорогим туалетам и золотым украшениям. А когда города страдают от недородов или от войны, то люди еще больше нуждаются в деньгах и на провиант, так как земля остается невозделанной, и на наемных солдат. Конечно, могут сказать, что и золото ничуть не менее ценно, чем серебро; я с этим не спорю. Однако я знаю, что и золото, когда его появляется слишком много, также обесценивается, а серебро от этого становится лишь дороже. Все это я изложил для того, чтобы мы смело могли вести на работы в серебряные рудники как можно большее число людей, чтобы смело могли заниматься разработкой рудников, будучи в полной уверенности, что ни серебряная жила никогда не истощится, ни серебро никогда не обесценится. Мне кажется, однако, что государство знало это и до меня. Во всяком случае оно разрешает заниматься разработкой рудников даже [c. 349] любому желающему из иностранцев при условии уплаты податей наравне с гражданами.
А чтобы яснее изложить свои мысли насчет пропитания для граждан, я расскажу теперь о том, как следует разрабатывать рудники, чтобы они приносили городу как можно больше выгоды. Я вовсе не считаю, однако, что на основании того, о чем я собираюсь говорить, мною следует восхищаться как человеком, который сделал какое-либо сложное открытие. Ведь то, о чем я буду говорить, мы все либо и теперь еще можем видеть, либо же знаем понаслышке, что так делалось и в прошлом. Нет, удивляться следует тому, что город, зная, как много частных лиц обогащается за его счет, не пытается им подражать. Ведь все мы, кто интересовался этим вопросом, знаем, что когда-то Никий, сын Никерата, имел в серебряных рудниках 1000 человек, которых он отдавал внаем фракийцу Сосию на таких условиях: Сосий должен был уплачивать ему за каждого человека в день по чистому оболу, а он должен был предоставлять Сосию все время равное число рабов. У Гиппоника10 также было 600 рабов, которых он сдавал точно таким же способом и которые приносили ему чистую мину (дохода) в день; у Филемонида11 было 300 рабов, которые приносили ему соответственно полмины в день; у других – столько, сколько каждому позволяли его возможности. Однако к чему говорить о том, что было давно? Ведь и теперь в серебряных рудниках есть много рабов, которых сдают таким же способом. Итак, при осуществлении моих предложений новым оказалось бы только то, что по примеру частных лиц, которые приобрели рабов и обеспечили себе таким образом постоянный доход, государство также стало бы приобретать государственных рабов до тех пор, пока их не оказалось бы по три на каждого афинянина. Возможно ли все то, о чем мы говорим, об этом всякий пусть судит после того, как рассмотрит в отдельности каждое из наших предложений. Итак, прежде всего, что касается сбора денег на покупку рабов, то совершенно очевидно, что государственная казна располагает в этом отношении большими возможностями, нежели частные лица. Далее, Совету12, разумеется, легче и сделать через глашатая объявление о том, чтобы всякий желающий приводил рабов на продажу, и купить тех рабов, которые будут приведены. А когда рабы будут куплены, то неужели их станут меньше брать внаймы у государства, чем у частных лиц, при одинаковых условиях найма? Ведь сдаются же в аренду [c. 350] и участки священной земли, и святилища, и дома; и налоги берутся на откуп у государства. А чтобы купленные рабы оставались в сохранности, государство может требовать представления поручителей от лиц, берущих внаймы рабов, подобно тому как оно требует этого от тех, кто берет на откуп налоги. К тому же совершить беззаконие легче именно откупщику налогов, нежели лицу, берущему внаймы рабов. Ведь как уличить какого-нибудь человека в вывозе государственного серебра, когда оно одинаково с его собственным? Напротив, если заклеймить рабов государственным клеймом и наперед установить наказания для тех, кто станет их продавать и вывозить, то как сможет тогда кто-нибудь их похитить? Итак, в пределах того, что было сказано, оказывается возможным для государства и приобретать рабов, и охранять их. Если же кто размышляет теперь над тем, каким образом при наличии большого числа работников окажется также достаточное число тех, кто пожелает взять их внаймы, то пусть он не беспокоится. Ведь надо иметь в виду, что многие из предпринимателей охотно будут брать внаймы новых государственных рабов: возможностей для их использования много; к тому же среди тех, кто занят в рудниках, есть много таких, которые состарились на работе. Много есть также и других, афинян и иностранцев, которые и не пожелали, и не смогли бы заниматься физическим трудом, но которые охотно стали бы добывать себе необходимые средства к жизни, работая в качестве управляющих. Если бы для начала оказалось хотя бы 1200 рабов, то, вероятно, уже на те доходы, которые они станут приносить, их число в течение пяти или шести лет легко можно будет довести до 6000. От этого числа, если каждый раб станет приносить в день по чистому оболу, общий доход составит 60 талантов в год. Если теперь из этой суммы откладывать на покупку новых рабов по 20 талантов, то остальные 40 государство сможет уже использовать на другие свои нужды, какие только окажутся. Когда же число рабов будет доведено до 10000, общий доход с них составит уже 100 талантов. А что государство получит дохода во много раз больше этой суммы, это могут засвидетельствовать, если только они еще живы, все те, кто помнит, сколько дохода приносил налог с рабов до событий в Декелее13. Свидетельствует об этом и то, что, несмотря на бесчисленное множество людей, работавших в серебряных рудниках во все времена, рудники и сейчас остаются теми же, какими они были при жизни наших предков. Все, что происходит сейчас, также [c. 351] подтверждает, что никогда число рабов в рудниках не сможет превысить того числа, которого требуют работы, ибо рудокопы не обнаруживают ни конца шахты, ни окончания штреков. И уж во всяком случае прокладывать новые шахты сейчас можно ничуть не хуже, чем раньше, ибо никто не мог бы сказать с определенностью, где больше среброносной породы: в уже проложенных шахтах или в еще не начатых. Отчего же тогда, могут меня спросить, многие предприниматели не занимаются теперь разработкой новых месторождений так же, как раньше? Почему они только недавно начали приводить в порядок свои дела? Причиной тому то, что люди, занимающиеся разработкой серебряных рудников, стали теперь беднее, чем прежде, а для всякого, кто начинает новую разработку, очень велик риск. Ведь тот, кто найдет хорошую разработку, становится богатым, а тот, кто не найдет, теряет все, что затратил. Так вот, на этот риск не очень-то хотят идти нынешние горнопромышленники. Мне кажется, однако, что и в этом деле я мог бы дать совет относительно того, как можно было бы с наименьшим риском начать новые разработки. Как известно, в Афинах есть 10 фил. Если государство даст каждой из них равное число рабов, а они, деля друг с другом все удачи и неудачи, начнут новые разработки, то при таком образе действий, если серебро найдет одна фила, это будет выгодно и для всех других, а если его найдут две, три, четыре или пять, это соответственно сделает работы еще более выгодными. А чтобы все филы потерпели неудачу, это невероятно: ничто из прежнего опыта не подтверждает возможности такого исхода. Вы видите, что точно так же и частные лица, объединяясь в компании и деля друг с другом все удачи и неудачи, меньше подвергаются опасности в этом рискованном предприятии. И конечно, вы не должны бояться того, что при таком способе разработки рудников государство стеснит частных лиц или, наоборот, частные лица стеснят государство. Напротив, подобно тому как союзники, чем больше их сойдется, тем сильнее они делают друг друга, так и здесь, чем больше людей будет работать в серебряных рудниках, тем больше богатства будет ими найдено и получено.
Выше мною было сказано, каким образом следует устроить дела государства, чтобы обеспечить всех афинян питанием на общественный счет. Если же по чьим-либо расчетам выходит, что на все это потребуется огромный капитал и что никогда поэтому не будет внесено в общий фонд достаточного количества денег, то я должен сказать, что оснований для тревог и в этом случае нет, ибо дела вовсе не обстоят так, что необходимо сразу же выполнять весь этот план в полном объеме из опасения, что иначе не будет от него никакой пользы. Нет, сколько домов ни будет построено, сколько ни будет [c. 352] сооружено кораблей или закуплено рабов, все это немедленно станет приносить пользу. К тому же выполнение плана по частям, а не сразу в полном объеме выгоднее еще и по следующей причине. Ведь если мы не постепенно, а сразу займемся всеми строительными работами, то мы выполним эти работы и с большими издержками и вообще хуже. Равным образом, стремясь заполучить сразу же огромное количество рабов, мы вынуждены будем покупать их без разбора: плохих и по дорогой цене. Между тем, выполняя все в соответствии с нашими возможностями, мы всегда сможем претворить в жизнь то, что будет признано полезным. Напротив, если будет совершена какая-нибудь ошибка, мы всегда сможем не допустить ее повторения. Кроме того, если сразу будет выполняться решительно все, то нам придется сразу же достать и все необходимое; если же мы станем выполнять только часть, а часть отложим на будущее, то тогда наличный доход поможет обеспечить все, что нужно. Быть может, по мнению всех, наиболее опасным является то, что рудники могут быть переполнены, если государство приобретет слишком много рабов. Однако и от этого опасения мы сможем освободиться, если станем ежегодно направлять на работу в рудники лишь столько людей, сколько потребует сама работа. Во всяком случае я придерживаюсь такого мнения относительно выполнения всего этого плана: как удобнее, так и лучше. Конечно, вы можете сказать, что вследствие взносов, уплаченных на нынешнюю войну14, никакие новые взносы невозможны. Но вы все-таки сделайте так: сколько денег приносили налоги до заключения мира, на эти деньги управляйте государством и в наступающем году. А сколько денег станут приносить налоги вследствие заключения мира, вследствие покровительства метекам и купцам, вследствие стечения в Афины большего количества людей и неизбежного ввиду этого увеличения ввоза и вывоза товаров, наконец, вследствие увеличения портовых сборов и роста рыночной торговли, – все это вы используйте для того, чтобы появилось как можно больше: новых доходов. Если же кто боится, что все это предприятие может оказаться напрасным в случае, если разразится война, то пусть он учтет, что при таких обстоятельствах война будет во много раз страшнее для тех, кто ее начнет, нежели для нашего города. В самом деле, что может быть полезнее для ведения войны, чем множество людей? Люди, когда их много, могут укомплектовать экипажами большой флот; они могут [c. 353] тогда и на суше оказаться опасными для противника, нужно лишь должным образом позаботиться о них.
Я считаю также, что в случае войны вполне возможно не оставлять серебряных рудников врагу. В самом деле, в районе рудников есть две крепости: одна – на юге, в Анафлисте, другая – на севере, в Форике. Они отстоят друг от друга на расстоянии около 60 стадий. Если в промежутке между ними, на самой высокой вершине Бесы, соорудить третье укрепление, то работы в рудниках можно будет сосредоточить у одного из этих укреплений и, если будет замечено какое-либо продвижение противника, каждый легко сможет уйти в безопасное место. Если же неприятель действительно явится, то, разумеется, если он найдет вне стен города хлеб, вино или скот, он все это сможет забрать. Но если он завладеет серебряными рудниками, чем сможет он там воспользоваться, если не считать камней? Да и как вообще смогли бы прорваться враги к рудникам? Ведь ближайший по соседству город Могары отстоит от них более чем на 500 стадий, а следующий самый близкий город – Фивы – более чем на 600. Если враги двинутся откуда-нибудь из этих мест по направлению к серебряным рудникам, то им так или иначе придется проходить мимо нашего города, и, если их будет немного, они, разумеется, будут уничтожены афинскими всадниками и отрядами пограничной охраны. Выступить же с большим войском и тем самым оголить собственные границы – это было бы для них слишком рискованно. Ведь в таком случае город афинян будет ближе к их городам, нежели они сами, коль скоро они окажутся в районе рудников. К тому же, если бы они пришли с большими силами, как могли бы они оставаться здесь, не располагая провиантом? Запасаться продовольствием через посредство лишь части войск опасно как для тех, кто отправляется за ним, так и для тех, кто остается для ведения войны. А если отправляться за провиантом каждый раз всем войском, то так скорее очутишься на положении осаждаемого, нежели осаждающего.
Вообще не только поступления с рабов увеличили бы для граждан пропитание; ввиду скопления в районе рудников большого количества людей возникло бы много новых доходов – от тамошнего рынка, от домов, расположенных близ рудников и принадлежащих государству, от плавильных печей и от всего прочего. Сильно возросло бы население и самого города, если бы рудники стали разрабатываться предложенным способом. И уж конечно, у владеющих земельными участками в этом районе они были бы не в меньшей цене, чем у тех, кто владеет участками в районе города. Я уверен, что по свершении всего того, о чем я сказал, граждане не только [c. 354] будут богаче деньгами, но и станут более послушными, более дисциплинированными и более рачительными в военном деле. Ведь те, кому прикажут выполнять гимнастические упражнения, станут с большим тщанием заниматься этим в гимнасиях, коль скоро они будут получать на свое содержание больше, чем гимнасиархи на состязаниях в беге с факелами15. Равным образом те, кого назначат нести гарнизонную службу в крепостях или зачислят в пельтасты и прикажут обходить дозором страну, – все они с большим рвением станут выполнять свои обязанности, коль скоро за выполнение каждой из этих работ им будут выдаваться деньги на пропитание.
Совершенно очевидно, что, для того чтобы все доходы поступали в изобилии, нужен мир. Но в таком случае не следует ли учредить должность мирохранителей? Ведь избрание таких должностных лиц будет способствовать тому, что все люди с большей охотой и в большем числе станут прибывать в наш город. Если же кое-кто считает, что, постоянно проводя мирную политику, государство станет менее сильным, менее славным и менее влиятельным в Элладе, то я должен сказать, что он заблуждается. Ведь недаром же говорят, что самые счастливые государства те, которые дольше всех живут в мире; а из всех государств Афины обладают наибольшей способностью развиваться в мирное время. В самом деле, начиная с судовладельцев и купцов, кто только не пожелает воспользоваться преимуществами нашего города, коль скоро он будет жить в мире! Люди, богатые хлебом или вином; люди, располагающие большим количеством масла или скота; люди, способные извлечь прибыль из своего ума или из своих денег, – мастера, софисты и философы; поэты и те, кто изучает их творения; люди, горящие желанием увидеть или услышать все, что есть замечательного в делах божественных или человеческих; наконец, те, кто хочет быстро продать или купить большое количество товаров, – где легче они добьются всего этого, как не в Афинах? По-видимому, против этого никто не станет возражать. Если же кто-нибудь, желая, чтобы государство вновь обрело утраченную гегемонию, считает, что этого можно было бы добиться скорее войной, нежели миром, то пусть он обратится прежде к эпохе персидских войн и посмотрит, каким образом, насилиями или благодеяниями по отношению к эллинам, мы добились тогда руководства над [c. 355] флотом и должности общеэллинских казначеев16. Далее, когда наше государство стало, по общему мнению, слишком сурово обращаться с эллинами и вследствие этого лишились власти, то разве и тогда не оказались мы снова с согласия островитян руководителями флота, коль скоро стали воздерживаться от несправедливых поступков?17 Равным образом фиванцы, испытывая благодеяния со стороны афинян, также признали над собой их гегемонию. Наконец, лакедемоняне также не за насилия, а за благодеяния предоставили нам возможность решить вопрос с гегемонией по собственному усмотрению. Ныне же вследствие царящей в Элладе смуты государству нашему, как мне кажется, представляется удобный случай без трудов, опасностей и расходов вновь подчинить эллинов своему влиянию. В самом деле, можно сделать вот какого рода попытку: начать мирить воюющие друг с другом города; а если в них есть какие-либо враждующие группировки, можно начать мирить и их. С другой стороны, если станет известно, что вы заботитесь о том, чтобы святилище в Дельфах было, как и раньше, независимым, если станет известно, что вы стремитесь к этому не путем войны, а путем переговоров с эллинскими государствами, то, я думаю, не будет ничего удивительного, если вы найдете у всех эллинов сочувствие и поддержку, скрепленную общей клятвой и союзом против тех, кто попытается теперь, после ухода фокидян, захватить храм18. Наконец, если станет известно, что вы вообще заботитесь о том, чтобы на всей земле и на море был мир, то, я уверен, все тогда будут желать благополучия после своего родного города более всего Афинам. А если кто-нибудь думает, что по крайней мере в делах обогащения война более выгодна для государства, чем мир, то я уверен, что лучше всего этот вопрос можно было бы решить следующим образом: надо вновь обратиться к анализу событий прошлого и посмотреть, как обычно заканчивались они для государства. Всякий найдет тогда, что и в старину в мирное время много денег поступало в казну государства, а во время войны все они полностью расходовались. С другой стороны, всякий, кто станет наблюдать, легко обнаружит, что и ныне из-за войны много доходов иссякло, а те, что поступили, полностью были израсходованы на различные нужды военного времени. Напротив, после [c. 356] того, как на море наступил мир, и доходы увеличились, граждане получили возможность использовать их по своему усмотрению. Конечно, меня могут спросить при этом: “Ну а если кто-нибудь станет чинить обиду нашему городу, ты скажешь, что и по отношению к нему тоже следует соблюдать мир?” Нет, я этого не скажу. Напротив, я утверждаю, что мы скорее сможем отомстить нашим обидчикам, если сами наперед никого не будем обижать: ведь тогда наши противники ни в ком не смогут найти себе союзника.
Однако, если только ничто из сказанного не является ни невозможным, ни трудным, а при свершении всего этого мы станем более любезными эллинам, будем безопаснее жить, приобретем большую славу; если народ получит в изобилии необходимое пропитание, а богатые освободятся от несения расходов на войну; если, располагая избытком средств, мы будем еще пышнее, чем теперь, справлять праздники, отремонтируем храмы, восстановим городские стены и верфи; если мы возвратим отеческие права и привилегии жрецам, Совету, властям и всадникам, то разве не следует как можно скорее приняться за все это, с тем чтобы еще при нашей жизни мы смогли увидеть государство благоденствующим и счастливым? Если вам угодно будет заняться осуществлением моих предложений, то я посоветовал бы отправить посольства в Додону и в Дельфы и вопросить богов, полезно ли будет для нашего государства как в настоящий момент, так и на будущее провести подобные преобразования. Если бы боги одобрили этот план, следовало бы спросить еще раз, каких именно богов нам необходимо расположить в свою пользу, чтобы совершить все задуманное как можно лучше. Каких богов оракулы укажут, тех и следует почтить жертвоприношениями и уж затем приниматься за дело. Ведь если все будет совершаться при поддержке богов, то деятельность наша, естественно, все время будет идти на пользу государству.
Перевод Э. Д. Фролова
[c. 357]
1 Речь идет, по-видимому, о городах, входивших во Второй Афинский морской союз.
2 Имеется в виду мрамор, которым особенно были богаты горные отроги Пентеликона и Гиметта.
3 Афинское государство взимало с метеков специальную подать: 12 драхм в год с мужчины и 6 драхм с одинокой женщины.
4 Заботы о сиротах (речь идет, разумеется, только о детях граждан) были возложены в Афинах на первого архонта. Упомянутые здесь должностные лица, очевидно, действовали под его началом.
5 Имеется в виду прежде всего Пирей – главная гавань Афин.
6 Предоставление первых мест при посещении театральных представлений, игр и празднеств считалось у греков особенно почетной наградой.
7 Угощения на государственный счет и, в частности, гостеприимные победы для иностранцев также считались весьма почетной наградой.
8 По-видимому, в 364 г. до н. э. Аркадяне вели тогда войну против элейцев и спартанцев.
9 Гегесилей был послан на помощь антибеотийской коалиции в Пелопоннесе и участвовал в сражении при Мантинее (362 г. до н. э.).
10 По-видимому, речь идет о Гиппонике, отце небезызвестного Каллия – одного из главных персонажей Ксенофонтова “Пира”.
11 Лицо неизвестное.
12 Имеется в виду афинский Совет пятисот.
13 Захват спартанцами Декелей в последний период Пелопоннесской войны (413 г. до н. э.) привел к полной дезорганизации афинской экономики: в частности, к неприятелю перебежало более 20 тыс. рабов.
14 По-видимому, речь идет о так называемой Союзнической войне, закончившейся распадом Второго Афинского морского союза (357–355 гг. до н. э.)
15 Бег с факелами – особый вид состязания, проводившегося в честь богов Гефеста, Афины, Прометея, а впоследствии также Пана и Артемиды.
16 Заведование казной в Первом Афинском морском союзе с самого начала принадлежало афинянам, которым было предоставлено право назначать 10 общеэллинских казначеев.
17 Имеется в виду создание Второго Афинского морского союза (378/377 г. до н. э.).
18 В этой фразе содержится, по-видимому, намек на начало так называемой Священной войны, поводом к которой послужил захват фокидянами казны дельфийского храма Аполлона (355 г. до н. э.).
|
|
предыдущая |
|
следующая |
|
содержание |