Гроций Г.

О праве войны и мира

М.: Ладомир, 1994. – 868 с.

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста

на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания

Книга II

Глава IX. Когда прекращается власть и собственность

I. Собственность и власть прекращаются с исчезновением того, кому принадлежало право, при отсутствии преемника.

Мы достаточно сказали о способах первоначального приобретения и о способах перехода как частной собственности, так и власти; теперь выясним, как они прекращаются. Что касается прекращения путем оставления, то попутно показано выше, как с исчезновением воли удерживать имущество собственность утрачивается. Есть и другой способ прекращения прав, а именно – вследствие исчезновения субъекта, которому принадлежит власть или собственность, без отчуждения их, как явного, так и молчаливого; это имеет место, например, при наследовании без завещания. Следовательно, если какое-нибудь лицо скончается, не выразив ничем своей воли и не оставив ни одного кровного родственника, то прекращаются все его права, а потому рабы его получают свободу (когда этому не препятствует человеческий закон), народы, находившиеся в подчинении у него, становятся самостоятельными, так как они по своей природе не подлежат захвату, коль скоро сами не откажутся совершенно от своей свободы, прочие же вещи принадлежат захватившему их.

II. Также и право семьи прекращается, если угасает семья.

То же следует сказать, если угаснет семейство¹, владевшее каким-нибудь правом. [c. 311]

III. Так – и право народа, если народ перестает существовать.

1. Сходные последствия наступают, если прекратит существование народ. По словам Исократа («О мире»), а вслед за ним – императора Юлиана, государства бессмертны, то есть они могут быть таковыми, потому что ведь народ являет собой такого рода целое, которое состоит из отдельных членов², объединяемых одним названием, поскольку они имеют «единое бытие», по словам Плутарха, или единый дух, по словам юриста Павла (L. Rerum. D. usuc.; Ахиллес Таций, «К Арату»). Этот дух, или бытие, в народе³ есть полное и совершенное общение гражданской жизни; первое произведение такого общения есть верховная власть – узы, с помощью которых государство связано; жизненный дух, который поддерживают многие тысячи, как говорит Сенека («О милосердии», кн. I, гл. 4). Ясно, что народы образуют искусственные тела наподобие естественного тела. Естественное тело не перестает быть тем же, несмотря на постепенную замену частиц⁴ при сохранении формы, как рассуждает вслед за философами Альфен (L. Proponebatur. de iudiciis).

2. И оттого можно без труда объяснить слова Сенеки о том, что никто из нас не остается тем же в старости, каким был в юности, поскольку речь идет только о материи («Письма», LVIII). Как говорит Гераклит⁵, которого цитирует Платон в диалоге «Кратил», а также Сенека в указанном месте, мы не можем дважды погрузиться в одну и ту же реку. Это высказывание Сенека поправляет следующим образом: «Остается то же название реки, вода же сменилась». Подобно этому и Аристотель («Политика», кн. III, гл. 2), уподобляя реку народу, сказал, что реки сохраняют то же название, хотя постоянно прибывает новая вода, а прежняя уходит. Однакоже остается не одно пустое имя, но и «бытие», определяемое Кононом, как «неотъемлемое телесное состояние», Филоном – «духовные узы», называемое латинянами духом.

В этом смысле народ, по словам Альфена, а также Плутарха в сочинении «Об отсрочке божественного возмездия», считается одним и тем же, что и был сто лет назад, хотя никого из прежних людей нет теперь в живых. Народ сохраняется, как говорит Плутарх, «пока общность, образующая народ и связующая его взаимными узами, сохраняет его единство». А отсюда пошел обычный способ выражаться о народе, которому, обращаясь к нему в настоящем, мы приписываем события, происшедшие несколько веков тому назад, что можно видеть как у историков, так и в священных книгах⁶, например, в евангелиях от Марка (X, 3), от Иоанна (VI, 32; VII, 19, 22) и в Деяниях святых апостолов (VII, 38).

Так, у Тацита («История», кн. III) Антоний Прим, сражаясь за Веспасиана, напоминает солдатам третьего легиона о прежних войнах – «как при Марке Антонии отражали парфян, при Корбулоне – армян».

3. Из ненависти, стало быть, а не в согласии с истиной у того же Тацита Пизон уверяет, что афиняне его времени уже перестали быть афинянами⁷ и что, будучи истреблены многими поражениями, они стали подонками других народов. Ибо прилив населения извне, вероятно, несколько убавил их достоинство, но не создал нового народа. Пизон сам не упускал этого из вида, когда тем же современным ему афинянам ставил в упрек их прежние неудачи в борьбе против македонян и насилия над своими согражданами. Но если смена отдельных [c. 312] частиц и не имеет следствием прекращения существования народа, даже в течение тысячелетия и более, то все же может случиться, что нельзя будет отрицать и исчезновения народа. Это бывает двояким образом: путем уничтожения телесного состава или же уничтожения формы, то есть духа, о котором я говорил.

IV. Что имеет место с уничтожением необходимых составных частей.

Телесный состав исчезает или в силу единовременного уничтожения частиц, без которых тело не может существовать, или же вследствие уничтожения общей связи в теле⁸. К первому случаю относится гибель народов, поглощенных морем, как, например, гибель народов Атлантиды, о которых говорит Платон, и иных, о которых упоминает Тертуллиан⁹ («О Паллии»), – также гибель тех народов, которых поглотило землетрясение или обвал, примеры чего имеются у Сенеки («Письма», ХСII), у Аммиака Марцеллина («История», кн. XVII) и у других; здесь же следует сказать о народах, которые добровольно предали друг друга взаимному уничтожению, как сидоняне и сагунтяне (Диодор Сицилийский, «Библиотека», кн. XVI). По словам Плиния, пятьдесят три народа древнего Лациума погибли бесследно.

Что произойдет, если от такого народа осталось столь немного, что оставшиеся не могут составить народ? У них могла сохраниться собственность, принадлежащая народу в качестве частных лиц, но не народу как таковому. Сказанное относится также к корпорациям [собраниям лиц] (L. Sicut ult. D. quae culusque univers. L. In bello. § Si plurium, D. de capt)

Общая связь исчезает у тела, если граждане покидают общество добровольно по причине эпидемии или восстания или если они рассеиваются, подчиняясь насилию¹⁰, не будучи уже в состоянии объединиться вновь, что иногда является следствием войн.

VI. С уничтожением формы организации народа.

Форма организации народа исчезает при полном или совершенном прекращении обладания общим правом. В таких случаях отдельные лица могут попасть также в личное рабство (Аристотель, «Политика», кн. III, гл. II): так, микеняне были проданы в рабство аргивянами, жители Олинфа – Филиппом, фивяне – Александром, жители Бруттиума были отданы римлянам на общественные принудительные работы. С другой стороны, в таких случаях граждане могут быть лишены права правления, тогда как личная свобода у них остается. Так, Ливий (кн. XXVI) повествует, что римлянам было угодно оставить Капую как город населенным, но упразднить городскую общину, сенат, народное собрание, магистраты; тем самым множество граждан оставлялось без городского совета, без местного управления; отправление же правосудия было поручено префекту, назначенному Римом¹¹. Таким образом, по словам Цицерона в первой речи к народу «Против Рулла», в Капуе не осталось никакого подобия государственного устройства¹². То же следует сказать о народах, получивших провинциальную организацию, и о тех народах, которые подпали под владычество другого народа. Так, Византия Севером была подчинена Перинту¹³, Антиохия Феодосией – Лаодикии¹⁴ (Феодорит, «История церкви», кн. V, гл. 9; Зонара, жизнеописания Валента и Феодосия; Геродиан, «История», кн. V). [c. 313]

Если же народ выселится из своего места, будь то добровольно – вследствие голода или иного бедствия, будь то по принуждению, как карфагеняне в третью Пуническую войну (Флор, кн. II, гл. 15), то тем не менее он, коль скоро остается духовная форма, о которой я говорил, все же не перестает быть народом¹⁵; тем более народ не перестает существовать, если будут снесены только городские стены. И когда к скреплению клятвой мирного договора для Гроций лакедемоняне отказались допустить мессенян на том основании, что стены их города были разрушены, то против лакедемонян было вынесено единодушное решение всеми союзниками (Плутарх, жизнеописание Агесилая).

VIII. Ни со сменой правления; там же о месте, принадлежащем новому царю или освобожденному народу.

1. Здесь не имеет существенного значения образ правления; то есть будет ли существовать власть царя, нескольких лиц или множества людей – это безразлично. Ведь римский народ был тем же самым при царях, при консулах, при императорах. Даже если народ подчинен самой неограниченной власти, он остается тем же, что и прежде, когда он был самостоятелен, при условии, что царь правит как глава данного народа, а не как глава чужого народа. Ибо власть царя как главы народа остается у народа, как целого, часть которого составляет глава; так что если избранный царь умрет или прекратится царский род, то право властвования возвращается к народу, как мы показали выше. И пусть никто не приводит мне здесь слова Аристотеля о том, что с изменением формы правления государство перестает быть тем же самым, подобно тому как мелодия не остается той же самой при переходе от дарийского к фригийскому ладу.

2. Необходимо иметь в виду, что одна и та же искусственная вещь может иметь несколько форм; так, легион через одну форму управляется, посредством другой – сражается. Так же точно одну форму государства составляет союз права и власти, другую – взаимное отношение тех частей, которые правят, и тех, которыми управляют. Последняя интересует политика, первая – юриста. Это не укрылось от внимания Аристотеля, который указывает («Политика», кн. II, гл. 3): «Следует или не следует уплачивать долги с изменением формы правления – это предмет иного исследования». Речь идет о другой отрасли науки, которую Аристотель не смешивает с политикой, дабы не впасть в ошибку, отмечаемую им у других и «состоящую в перескакивании от одного предмета исследования к другому».

3. Народ, посадивший себе царя, не освобождается от уплаты долгов, которые он обязан был платить, будучи свободным; ибо ведь он остается тем же народом и сохраняет собственность над тем, что принадлежало ему; он даже удерживает власть у себя, хотя она должна теперь осуществляться уже не всей совокупностью граждан, но главой. Отсюда готов ответ на неоднократно поднимавшийся спорный вопрос о том, где должен восседать в собраниях тот, кто принял на себя верховную власть над народом, бывшим ранее свободным. Конечно, он должен восседать там же, где восседал и сам народ. Так, в амфиктионском совете Филипп Македонский занял место фокеян. Подобным же образом свободный народ занимает место, принадлежавшее царю. [c. 314]

IX. Что произойдет, если народы объединятся?

Если же происходит объединение двух народов¹⁶, то права их не утрачиваются, но сливаются в одно целое. Так, сначала права сабинян, а затем альбанцев были восприняты римлянами, и, по словам Ливия (кн. I), образовалось одно государство. То же следует полагать о царствах, которые объединяются не союзным договором и не тем только, что имеют одного общего царя, но образуют подлинное единство

Бывает и обратное, а именно – что одно государство разделяется или по общему согласию, или же военной силой, подобно тому как Персидская империя была разделена между преемниками Александра. В таких случаях вместо одного возникает несколько государств с верховной властью и с правами каждого в отдельности. Если же имелась какая-либо общая собственность, то она должна управляться совместно или же быть разделена на соразмерные части.

Сюда же относится и случай, когда происходит разделение народа по соглашению в связи с основанием колоний. Ибо колонисты, по словам Фукидида (кн. I), «посылаются не как рабы, но как равноправные»¹⁷. Он же сообщает, что вторая колония была выделена коринфянами в Эпидамн на началах «пользования равными правами». Царь Сервий Туллий у Дионисия Галикарнасского (кн. III) высказывает следующее: «Чтобы города- метрополии повелевали колониальными городами как бы по естественному закону – это, по нашему мнению, неправильно и несправедливо».

XI. Кому принадлежат бывшие владения Римской империи, не подвергшиеся отчуждению?

1. Важным является возникающий у историков и юристов вопрос о принадлежности прежних владений Римской империи. Многие полагают, что они принадлежат королевству Германии, как оно называлось прежде, или империи (как ни назвать его – это для дела безразлично), и измышляют какое-то преемство у этой империи после первой. Между тем известно, что Великая Германия, или зарейнская Германия, находилась за пределами Римской империи в течение большей части времени ее существования.

Мне кажется, что нельзя предполагать перенесения или преемства прав, кроме как в том случае, когда это подтверждается подлинными доказательствами. Оттого-то я и утверждаю, что и Римский народ – тот же, что был ранее, хотя к нему присоединилась примесь чужеземцев, и власть оставалась у него, пока оставалось в живых тело, в котором он заключался. Ибо то, что римский народ был вправе некогда творить до воцарения римских императоров, это же он был вправе делать и по смерти каждого императора, пока еще не являлся другой. Ведь даже избрание императора принадлежало народу и иногда производилось самим народом¹⁸, а иногда – через сенат, некоторые выборы производились то теми, то другими легионами, но утверждались не по праву легионов (ибо за таким неопределенным названием не может скрываться определенное право), а одобрением народа.

2. Этому не противоречит то, что согласно постановлению Антонина все население в римском мире приобрело права римских граждан. По этому постановлению подданные Римской империи получили те права, которые прежде имели колонии, муниципии и провинции с тогой, приобрев почести и права квиритов. Но источник верховной власти не находился у других [c. 315] народов так, как у населения города Рима¹⁹. Перенести власть было не во власти императоров, которые не могли изменить образа правления и основания обладания властью. То же обстоятельство, что императоры впоследствии предпочитали жить в Константинополе, а не в Риме, ничуть не умаляло прав римского народа. Избрание, произведенное частью населения, обитавшей в Константинополе, утверждал весь народ; поэтому Клавдиан называет византийцев римскими гражданами. Римский народ сохранил немаловажные права в виде прерогатив своего города²⁰, в консульском достоинстве²¹ и прочих преимуществах. Оттого все права избрания римских императоров, которые могли иметь обитатели Константинополя, зависели от воли римского народа; и когда те вопреки праву и обычаю римского народа²² передали власть женщине – Ирине²³, не говоря о прочих случаях, то римский народ такое явное или молчаливое отступление от правил отменил, избрал сам императора и провозгласил об этом устами своего первого гражданина, то есть своего первосвященника (и в иудейском царстве при отсутствии царя первым лицом был первосвященник).

3. Избрание это было личным в отношении Карла Великого и некоторых его преемников, они же сами право верховной власти над франками, как и над лонгобардами, тщательно отличали от права верховной власти над римлянами, как бы приобретенного на новом основании²⁴. После разделения франкского народа на западный, который ныне образует Францию, и на восточный, который занимает Германию²⁵, или Аллеманию (оба королевства Отто Фрейзингенский называет королевствами франков), когда франкский народ стал назначать себе королей путем избрания (ибо к этому времени престолонаследие франкских королей, хотя оно и базировалось на агнатическом преемстве, зависело не столько от твердо установленного порядка, сколько от народного голосования)²⁶, народ римский в целях более надежной защиты предпочел избирать себе не собственного короля, но того, кого ставили германцы; однако он сохранял за собой право одобрять или отвергать избрание, поскольку это касалось его²⁷.

4. Такое одобрение обычно производилось путем объявления первосвященника и торжественно удостоверялось особой коронацией. Оттого в силу избрания, которое осуществляют семь князей, представляющих целую Германию, избранник имеет право повелевать Германией согласно ее обычаям; в силу же одобрения римского народа он становится королем или императором римским, или же, как часто выражаются историки, королем Италии²⁸. И вследствие наличия у него этого титула ему подчинены все владения римского народа, поскольку таковые по договору по причине захвата оставленной территории или по праву завоевания не подпали под власть других народов.

Отсюда легко можно понять, по какому праву римский первосвященник в случае открывшейся вакансии производил передачу феодов Римской империи²⁹. Дело в том, что он имеет первенство среди римского народа, свободного до сих пор. Полномочия же любой корпорации обычно осуществляются именем первого лица в корпорации³⁰, как мы уже сказали в другом месте. Оттого не ошибаются Кин и Райнерий, когда говорят, что если римский император вследствие болезни или пленения лишен возможности осуществлять свою власть, то заместителем его может быть римский народ. [c. 316]

Не подлежит сомнению, что личность наследника в силу преемства как публичной, так и частной собственности мыслится как то же лицо, что и умерший предшественник.

Что же касается вопроса о том, в какой мере победитель является преемником побежденного, то он будет рассмотрен ниже в связи с изложением последствий войны. [c. 317]

¹ Как некогда в Дании (Кранц, «История вандалов», VIII, 23). Подобный же пример дает дом Ругии (Кранц, VIII, 12). О пелазгах и фессалийцах смотри у Григоры (кн. VII). Об узанханидах в Персии – у Леунклавия (XVI). Добавь Льва Африканского (кн. II) относительно Тародента и, если угодно, Эрнеста Котмана («Заключения», XLI, № 1 и сл.).

² Сенека («Письма», СII): «Некоторые предметы имеют сплошное тело, как, например, человек; иные же сложны, как корабль, дом, наконец, все то, где различные части связаны воедино некоторыми узами; некоторые вещи состоят из объединения частей, тогда как члены их все же отделены один от другого, каковы войско, народ, сенат».

Это заимствовано у Ахиллеса Тация из обращения «К Арату», согласно различению Конона, открывшего созвездие Волоса Береники: «Математик Конан полагал, что телом называется нечто, составляющее непрерывное единство. Такое единство есть дух, проникающий все тело. Сложное же есть то, что не состоит из единого целого;' таковы, например, корабль или дом, ибо корабль составлен из многих досок, дом – из многих камней. Есть тела, которые подобны хору, но и эти бывают двух различных видов. Одни состоят из определенного количества тел, число которых легко подсчитать, другие из неограниченного числа, как, например, народ».

По-видимому, отсюда заимствовано сказанное у Помпония (L. Rerum de usurp, et. usucap.), а также то, что сказано Павлом о статуе, объединенной единым духом (L. in гегл. § тот же), где подобным же образом он различает между сплошными телами и состоящими из раздельных частей. Теми же понятиями воспользовались и другие, как, например. Филон («О мире»): «Целое есть дух, обращенный к самому себе»; и затем: «Целое есть духовная связь, не неразрывные, но трудно расторжимые узы». Смотри также «Арифметику» (I) Боэция и заметь, что когда мы говорим об «основополагающем принципе» или духе народа, то мы применяем эти слова не в их собственном смысле, как делает Конон, но в «переносном смысле», прибегаем к сравнению, как, например, когда народ мы называем телом. Альфен в комментарии на L. Proponebatur D. de ludiciis называет этот дух формой вещи.

³ «Государство есть жизнь города», – говорит Аристотель («Политика», IV, 11).

⁴ Пример корабля приводит Альфен в указанном месте; и Ульпиан в комментарии на L. Quid tamen D. quibus ususfructus amittatur замечает: «Говорят, что корабль остается тем же, хотя он весь по частям переделан. Другое дело – если разобран и сложен вновь» (см. так же L. qui. res § Aream. D de Solutionibus). Плутарх в жизнеописании Тесея рассказывает: «Тридцативесельный корабль, в котором плыл с избранным юношеством и благополучно возвратился Тесей, сохранили афиняне до самого времени Димитрия Фалерейского путем удаления досок, сгнивших от ветхости и замены их другими так, как они были скреплены; отчего этот корабль послужил примером для философов, спорящих по так называемому вопросу о незаметных изменениях, причем одни считают этот корабль до последних времен тем же самым, другие это отрицают». В этом спорном вопросе, поднятом философами, юристы благоразумно держались утвердительного мнения. И Тертуллиан, весьма искусный в вопросах права, говорит в слове «О воскресении плоти»: «Разбитый бурей или разъеденный гнилью корабль, после того как восстановлены и возобновлены все его составные части, мы часто признавали за тот же самый, тогда как он может похвастать своим восстановлением». Следует понимать-при сохранении киля; в этом смысле также применяется слово «разобранный» у юриста Павла (L. inter stipulantern. § Sacraro. D. de Verb. Oblig.). To же доказывают [c. 318] предшествующие слова у Тертуллиана, последующие у Павла. Филон («О мире») пишет: «Не тот предмет, чьи части гибнут, подвержен гибели, но – тот, чьи части гибнут все сразу и одновременно».

⁶ Добавь евангелие от Матфея (XXIII, 35) и Деяния святых апостолов (III, 22).

⁷ Обратное о тех же афинянах говорит Юлиан в «Мизопогоне».

⁸ Сервий в «Фульдских извлечениях», «На “Энеиду”» (кн. I) указывает: «Войско разрушается двояким образом: избиением или рассеянием».

⁹ Миунт и Витрувия; Гелика и Бурис у Павсания, Страбона, Сенеки в книге «О природе» (кн. V, гл. гл. 23 и 32), а также в «Антологии».

¹⁰ Филон в уже упомянутой книге «О мире» заявляет: «То, что состоит из раздельных частей, как стаи, стада, хоры, войска, погибает не в меньшей мере, чем тела, образующие единство из сочетания частей, вследствие разъединения и разложения». Смотри то, что выше сказано о корабле.

¹¹ Смотри у Феста под словом «префектура». Беллей Патернул (кн. II): «Их право было восстановлено спустя 152 года после того, как по окончании Пунической войны Капуя была превращена римлянами в провинцию». Добавь также примеры, приведенные в тексте и в примечаниях к книге I, главе I §VIII, настоящего труда.

¹² Император Север даровал муниципальные права населению Александрии, которое жило, не имея своего городского совета, под властью римского судейского должностного лица.

¹³ Смотри у Ксифилина жизнеописание Севера; у Геродиана книгу III; добавь, что сказано ниже в этой книге, главе XXI, § VII.

¹⁵ Как обитатели Гелы переселенные в Финтиаду (Диодор Сицилийский, «Пейрезианские извлечения»).

¹⁶ Как от кельтов и иберов, по словам Диодора, произошли кельтиберы. Смотри, если угодно, по этому предмету Рейнкинга (кн. I, разд. IV, гл. 17, № 95) и приведенные там же цитаты.

¹⁷ С соблюдением, однако же, должного уважения к метрополии, о чем речь шла в книге I, главе III, § XXI. Квинт Курций (кн. IV) говорит: «Карфаген основали выходцы из Тира, неизменно чтившие могилы своих предков».

¹⁸ Примеры выборов, произведенных или утвержденных сенатом, мы находим в случаях избрания императоров Адриана, Пертинакса, Юлиана, Севера, Макрина, Максимина, Бальбина, Аврелиана, Тацита, Флориана, Проба, о чем упоминается у Диона Кассия, Спартиана, Капитолина, Лампридия. Вописка. Перед избранием Аврелиана империя находилась шесть месяцев без главы государства, и войско неоднократно оспаривало у сената право избрания императора. В защиту прав сената имеется отличное письмо Альбина у Капитолина и послание сената в пользу Гордиана Император Макрин в своей речи говорил: «На меня возложена верховная власть. Я, отцы-сенаторы, принимаю временную заботу о правлении, буду держать бразды правления, если вам это будет угодно, как это угодно солдатам». Император Тацит у Вописка в жизнеописании Проба заявляет: «Меня сенат поставил во главе государства по благоразумной воле войска». У того же Вописка Проб говорит: «Правильно и согласно с порядком, отцы-сенаторы, что в минувшем году вашей милостью дарован миру государь и именно из числа вас, ибо вы являетесь владыками мира, всегда ими были и будете в ваших потомках». Майорки обращается к сенату в Новеллах: «Отцы-сенаторы, знайте, что я стал императором благодаря вашему избранию и провозглашению непобедимым войском».

¹⁹ Согласно Геродиану, сенат увещевает провинции в лице Гордиана «повиноваться римлянам, которым издревле принадлежала верховная власть и которым многие древние народы по праву оказывали любовь и повиновение» У него же Максим в обращении к солдатам говорит: «Эта верховная власть ведь не есть же достояние одного лица, но издревле она есть достояние римского народа. В этом городе зиждется судьба принципата; мы же с вами, солдаты, избраны на то, чтобы заботиться и иметь попечение о делах верховного правления». Клавдиан пишет о Риме:

²⁰ Зонара свидетельствует о том, что за Римом сохранилось «первенство», так как здесь возникла верховная власть. Аммиан [c. 319] Марцеллин (кн. XIV) говорит о Риме: «Дабы он почитался господином и царем над всеми, сколько ни было стран». Клавдиан обращается к Гонорию, пребывавшему в Равенне:

²¹ Ибо один из консулов назначался городом Римом, и он занимал первое место (Прокопий, «Тайная история»).

²² Нерон в четырнадцатой главе «Летописи» Тацита обвиняет свою мать в том, что она «питала надежду на соучастие в верховной власти, на то, что преторианские когорты принесут присягу женщине, к великому позору сената и народа». Приск в «Извлечениях о посольствах» говорил: «Власть в Римском государстве принадлежит не женщинам, а мужчинам». Лампридий после смерти Гелиогабала говорил: «Прежде всего было предусмотрено, чтобы никогда женская нога не вступала в сенат, чтобы голова того, кто окажется виновником в этом, была посвящена и предназначена подземным богам». Требеллий Поллион заявляет Геренниану: «Овладев властью, Зиновия правила государством дольше, чем было прилично женщине».

²³ С торжеством коронования, о чем сообщает Зонара.

²⁴ Смотри правило Понтионского собора среди капитуляриев Карла Лысого, а также о Карле Великом у Павла Эмилия (кн. III).

²⁵ Смотри у Виттекинда (кн. I), там же – примечания Мейбома, а также смотри договор Карла и Генриха в соответствии с капитуляриями Карла Лысого и примечания мужа весьма проницательного и ученого – Жака Сирмона. Виппо называет западную Галлию латинской, потому что в ней преобладала римская речь, как и продолжает преобладать до сих пор, тогда к зарейнские племена пользуются германским языком.

²⁶ Это замечание принадлежит Приску («Извлечения о посольствах») и Регино (под годом 816). В завещании Карла Великого сказано: «…как у кого из трех сыновей родится сын».

²⁷ Достовернейший факт, прямо засвидетельствованный у Виппо в жизнеописании Конрада Салического.

²⁸ Так папа в отлучении Генриха называет отдельно тевтонское и итальянское государства. Смотри привилегию Оттона, данную Альдераму, опубликованную Мейбомом после «Саксонской летописи» Виттекинда. Смотри также «О делах саксонских» (V) Кранца, клятву Оттона, которую Грациан включил в Distinctionem LXIII:«Без твоего совета я не предприму никакого решения или назначения, имеющего отношение к тебе (к папе) или к римлянам».

²⁹ В самом деле, как в Германской империи рейнский пфальцграф и саксонский герцог являются регентами империи, каждый – в своей части. Смотри «Жизнь Людовика XII» Серра.

³⁰ Так во время междуцарствия в Польше архиепископ Гнезненский замещает короля, сидит на королевском престоле как первое лицо среди чинов королевства (Филипп Гонорий, рассуждение «О королевстве Польши»). [c. 320]

Библиотека Михаила Грачева

предыдущая

следующая

оглавление

Гроций Г.

О праве войны и мира

предыдущая

следующая

оглавление