Библиотека Михаила Грачева

Сталин И.В.

Телеграмма Л.Д. Троцкому, В.И. Ленину

11 июля 1918 года

Троцкому, копия Ленину.

Т.к. времени мало, пишу коротко и по пунктам.

1. Мы все с Вами ошиблись, объявив отдельную казачью мобилизацию: а) мы опоздали в сравнении с Красновым, б) у нас не оказалось революционного казачьего ядра, могущего сплотить за Советской властью массы казаков (“Донское Советское Правительство” – миф; по настоянию “иногородних” и оставшихся за нами немногочисленных казаков это “правительство” объявило вчера себя распущенным). Этим, собственно, и объясняется, что объявленная нами мобилизация казаков пошла на пользу Краснову: мобилизованные казаки, получив оружие и пушки, тысячами перешли на сторону Краснова (они главным образом составляют “армию” Краснова).

2. Знакомые с делом люди единогласно утверждают, что наша опора в Донской области – “иногородние” и речь может быть только о “всеобщей” мобилизации без выделения казаков в особую курию. Только таким образом можно использовать казаков, как военную силу. Существующий в Москве “Казачий комитет” оторван от жизни и не имеет представления о действительных условиях на местах.

3. Отдельная казачья мобилизация повредила нам не только в Донской, но в Кубано-Терской областях. Получив оружие и подчиняясь своим старым есаулам, казаки открыли частичные выступления, стали взрывать железные дороги по всему Северному Кавказу. При этом есть основание утверждать, что пироксилином снабжают их не только красновские агенты, но и англо-французские.

4. Дело осложняется тем, что штаб Севкаокра оказался совершенно неприспособленным к условиям [c.62] борьбы с контрреволюцией. Дело не только в том, что наши “специалисты” психологически неспособны к решительной войне с контрреволюцией, но также в том, что они как “штабные” работники, умеющие лишь “чертить чертежи” и давать планы переформировки, абсолютно равнодушны к оперативным действиям, к делу снабжения, к контролированию разных командармов и вообще чувствуют себя, как посторонние люди, гости. Военкомы не смогли восполнить пробел. Зедин недалек, плохо разбирается в обстановке и плывет по течению. Анисимов более сознателен и подвижен, но он один. А военрук с помощниками до того равнодушны к делу, что через два дня после перерыва Тихорецкой линии они, Снесарев с Зединым, собрались в Баку (куда их никто не приглашает) и только мой протест (я стал обвинять их в бегстве) заставил их отложить поездку, причем не могу не отметить, что, оставшись в Царицыне, они, однако, не постарались принять меры к восстановлению прерванной линии, прерванной по сей день.

5. Все это, а также тот факт, что продовольственный вопрос на юге (моя сфера) уперся в военный, заставил меня вмешаться в дела штаба. Я уже не говорю о том, что делегации фронтов и участковых штабов требовали от меня вмешательства, ввиду явной небрежности штабов Севкаокра, в дела снабжения. Я послал в штаб (по рекомендации местных людей) трех товарищей, из коих одного по моему требованию утвердили заведующим военно-контрольным отделом (Рухимович), двух (Вадим и Пархоменко) помощниками. Эти товарищи открыли ряд недопустимых упущений, нашли пушки крупного калибра и броневые автомобили, наличность которых Зедин отрицал и без которых фронт страдает уже 2–3 недели. Найденное пущено в ход. Затем общая болезнь: наличность множества командармов и неумение (или нежелание) штаба подчинить их одному командованию. Если бы не эта болезнь, перерыва дороги не было бы. Смотреть на это равнодушно, когда фронт Калнина оторван от [c.63] пунктов снабжения, а Север от хлебного района, я считаю себя не вправе. Я буду исправлять эти и многие другие недочеты на местах, я принимаю ряд мер (и буду принимать) вплоть до смещения губящих дело чинов и командармов, несмотря на формальные затруднения, которые при необходимости буду ломать. При этом, понятно, что беру на себя всю ответственность перед всеми высшими учреждениями.

6. Царицын превращается в базу снаряжения, вооружения, военных действий и пр. Такой вялый военрук, как Снесарев, тут не пригодится. Нет ли у вас других кандидатов. Военкомы должны быть душой военного дела, ведущей за собой специалистов, ну а в Царицыне получается обратное. (Дайте Анисимову другого товарища, получше Зедина).

7. Трифонов “смирился” и стал лояльным, хотя, как военком, не подходит. Мы его послали к вам в качестве толкача военных грузов, на это он, кажется, годится. Автономов дружит с французами и, по общему уверению, попустительствует казачьим бандам, взрывающим железную дорогу. Двери штабов почему-то открыты для членов французских миссий, причем, по свидетельству товарищей, авантюры наших кубанцев против немцев – дело рук французов и верящих им простаков. Заявляю, что если они (французы) попадут в мои лапы, не выпущу.

8. Почему морские истребители, прозябающие в Царицыне, не используются против чехословаков.

Народный комиссар. Царицын, 11-го июля 1918 года.

[c.64]

Предыдущая публикация

Алфавитный указатель сочинений И.В. Сталина   Оглавление тома 17 сочинений И.В. Сталина

Следующая публикация