Библиотека Михаила Грачева

	предыдущая		следующая
		оглавление

Понятие демократии, существующее уже не одно тысячелетие, является одним из самых древних в обществоведческой науке. В разные века в истории политической мысли этому термину давалось неоднозначное толкование. По мере многовекового изменения и усложнения политической картины и наслоения на нее различных доктрин, апеллирующих к демократии, последняя приобретала самые разные интерпретации.

Однако существуют и какие-то сходные черты, позволяющие выделить общие признаки, характеризующие тот или иной строй как демократический, в том числе и по количественным параметрам – как более демократический или менее демократический.

Классическое определение демократии неразрывно связано с его этимологическим происхождением. Термин происходит от греческого слова, состоящего в свою очередь из двух основ: demos – народ и kratos – власть, правление. В этом же смысле понятие демократии, по крайней мере политической демократии, используется и сегодня как в политологических исследованиях, так и в современной политической практике.

Наряду с классической трактовкой демократии как народовластия в политологической и политической литературе данное понятие употребляется также:

– в политико-институциональном плане – для характеристики политического режима, который отличается определенной совокупностью политических и правовых признаков: в частности – наличием гражданского общества, принципом разделения властей, выборностью представительных органов власти на альтернативной основе и т.д.

– в процессуально-процедурном аспекте – для характеристики жизнедеятельности какой-либо общности как на общегосударственном, так и локальном уровнях, включая также политические партии и организации, где господствует принцип подчинения меньшинства воле большинства, члены данной общности наделены равными правами и обязанностями, и для них декларируется равный доступ к обсуждению и принятию решений; [c.3]

– в культурологическом аспекте демократия связана с определенной культурой общества, в том числе и политической культурой, основанной на принципах автономии индивида, терпимости и гражданской ответственности;

– в аксиологическом аспекте понятие демократии указывает на определенную политическую и социальную ценность, неразрывно связанную с принципом свободы, правами человека и созданием максимальных условий для саморазвития личности. Трактовка демократии как социальной и политической ценности, на наш взгляд, является синтезирующей по отношению к предшествующим аспектам рассмотрения демократии.

При классическом определении демократии как власти народа, как справедливо отмечает английский политолог Д. Хелд, относительно соединения понятий “народ” и “власть народа” неизбежно возникают следующие вопросы:

1. Что следует понимать под словом “народ”?

2. Как мыслится механизм участия?

3. Какие условия необходимы для этого участия?

4. Какова соответствующая сфера демократической активности: охватывает ли она только политическую область, либо включает также сферу экономики и межгосударственных отношений?

5. Обязательно ли повиновение правлению народа?

6. Какое место занимают обязанности и право на несогласие?

7. При каких обстоятельствах, если это вообще возможно, демократия влечет за собой механизм принуждения по отношению к тем представителям народа, которые оказываются за пределами легитимного правления?

8. Какой должен быть создан механизм принуждения по отношению к тем, кто избегает участия в “правлении народа” или сознательно не участвует в нем? (см.: [77, р. 3])

Если мы обратимся к политической мысли античности (Платон, Аристотель), эпохи Ренессанса (Н. Макиавелли), эпохи просвещения и ранних буржуазных революций (Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Ш.Л. Монтескье), политическим учениям XIX столетия (Дж. С. Милль, А. де Токвиль), политической социологии и политологии XX в. (труды М. Вебера, Р. Даля, Д. Макферсона, Р. Михельса, Г. Моски, В. Парето, Д. Сартори, Й. Шумпетера и многих других), то увидим, что многие [c.4] из указанных выше вечных философских вопросов вновь и вновь воспроизводились в каждую историческую эпоху на качественно ином уровне. Эти идеи, затрагивающие сущность демократии, разрабатывались в сопоставлении как с реальностью соответствующего исторического отрезка времени, так и с накопленным историческим опытом.

Поэтому демократия не есть статичное явление, ограниченное жесткими рамками и данное на все времена. Напротив, она представляет собой феномен, находящийся в постоянном процессе развития, движения, самообновления и самовоспроизводства. Естественно, что демократии различных исторических эпох не тождественны друг другу. Например, демократия Античности отличается от демократических островков Средневековья, а буржуазная демократия Америки XIX в. отличается от современной демократии в США или Западной Европе.

Однако наряду с изменением характера демократии сохраняются какие-то общие сущностные черты, которые позволяют данный общественно-политический строй обозначить именно термином “демократия”, а не каким-либо иным. Другое дело, что в различные исторические эпохи в разных странах, во-первых, на практике меняется содержание этих сущностных характеристик, и, во-вторых, в теории само понятие “демократия” дополняется новыми характеристиками, что влечет за собой изменение его объема и содержания.

В этой связи особенно важное значение при анализе различных исторических типов и форм демократии имеют выработанные диалектической философией исторический и логический методы исследования, взятые в их единстве. Как известно, если исторический метод позволяет показать генезис и развитие того или иного явления истории, включая конкретно исторические условия его возникновения и развития, то логический метод способствует более глубокому постижению сущностных характеристик этого же явления, его закономерностей и особенностей.

Применительно к анализу демократии единство исторического и логического, с одной стороны, позволяет рассматривать демократические учреждения и демократические процедуры той или иной страны в различные исторические эпохи в их целостности в рамках определенных исторических границ, а с другой – позволяет выделить момент преемственности между различными историческими формами и типами демократии, выявляя какое-то цементирующее ядро, [c.5] позволяющее характеризовать соответствующую тему или процедуру как демократическую. “Исторический подход, – отмечает, в частности, об историческом методе исследования демократии А.И. Ковлер, – помогает отделить “бытие” той или иной формы демократии от ее “сущестования”. “Бытие” демократии в своей наиболее жизненной части переходит в последующие эпохи в отличие от преходящего существования во времени и пространстве. Эпоха Возрождения восприняла не только античную культуру, но и многие политические формы античной, полисной демократии, достаточно бросить взгляд на политическое устройство городских коммун Италии. Современная система муниципального управления многих стран – разве это не продолжающееся в новом качестве бытие средневековых коммун?.. Тем самым обеспечивается преемственность лучших традиций демократии от поколения к поколению, от эпохи к эпохе. Необходимо лишь отказаться от взгляда на прошлое как на “недоразвитое” настоящее” [35, с. 32].

На наш взгляд, для системного изучения демократии и основных тенденций ее развития важное методологическое значение имеет, во-первых, рассмотрение данного феномена в контексте социально-исторического пространства и времени, определяющего рамки существования его конкретно-исторических форм; во-вторых, исследование демократического процесса с точки зрения субъект-объектных отношений, позволяющий определить ключевых акторов – носителей политической деятельности, осознающих и отстаивающих свои потребности и интересы с позиций идеалов и ценностей демократии. Значительное внимание мы уделяем анализу основных теоретических моделей демократии и демократизации, в частности, получившей широкую известность “теории волн”, обращение к которым позволяет снять кажущееся резкое разграничение между прошлым и настоящим, понять их взаимоотношение как отношение ставшего к становящемуся в процессе осмысления новых проблем и новых возможностей развития демократии применительно к условиям формирования информационного общества.

Введение и главы 1–4 написаны А.С. Мадатовым, главы 5–6 и заключение – М.Н. Грачевым. [c.6]

	предыдущая		следующая
		оглавление