Библиотека Михаила Грачева

	предыдущая		следующая
		оглавление

У меня создается впечатление, что над нами просто издеваются или уж совсем не желают уважать наши законные права. Это я о футболе.

Ни одной прямой трансляции с чемпионата мира! Все с запозданием ровно на сутки! И если суточные щи хороши, то футбол через сутки (когда уже все знаешь) комом в глотке.

Конечно, некоторые умудряются (проявляя при этом особую прыть) вовремя приглушить звук телевизора или можно просто запереться в доме и ни на что не реагировать. Ну а если и придется выползти на свет, то, завидев знакомого, прошмыгнуть мимо Потому что он хоть и хороший человек, но счет матча сообщит непременно. Такие мы и есть – болельщики.

Но я, собственно, о музыкальном финале футбольного чемпионата, о концерте трех теноров – Хосе Каррераса, Пласидо Доминго и Лучано Паваротти.

Концерт, конечно, не футбол. Можно и через сутки. Хотя хотелось бы примкнуть к миллиардной зрительской аудитории и вкусить всю прелесть прямой трансляции. Пусть ночью.

Оно того стоит!

Трое немолодых уже мужчин, то по одиночке, а то и вместе, пели перед многочисленной парижской аудиторией. Двенадцать тысяч человек лицезрели певцов на Марсовом поле у подножия Эйфелевой башни. Еще 150 тысяч слушали концерт у гигантских телеэкранов, установленных в разных местах французской столицы.

Мы по достоинству оценили шутку Владимира Маслаченко: “Три тенора уже в третий раз участвуют в финале футбольного чемпионата, а между тем ни разу не проходили отборочный турнир”.

Я мысленно добавляю: “А зря”. Заодно вспоминаю, что подобные шоу уже около десяти лет проходят в разных странах по разным случаям и транслируются по всему миру.

И вот на эстраде блистательные музыканты. Наряды их изысканны и строги. Публика подстать тем, кто на сцене. Все в восторге друг от друга Слезы восхищения и любви. Попасть на такое шоу – престижно. Цена – высокая. Цель 6дагородна – борьба со СПИДом.

Так что же все-таки мне, вредному человеку, не нравится?

Может быть, то, что лучшие голоса мира работают в откровенном шоу? Может быть, то, что они повторяются, подобно нашим эстрадникам? Может быть, то, что и встречают их так же, как исполнителей фанерного рока?

Пытаюсь понять. Вспоминаю по книгам и фильмам, что было тридцать лет назад – на рок-фестивалях – тоже слезы, тоже любовь, даже слишком много любви. Понимаю – все очень похоже, но с точностью до наоборот.

Сегодняшние музыканты бережно протрут свои дорогие инструменты и замкнут их в дорогие футляры, а Джимми Хендрикс сжигал свою гитару прямо на сцене.

Сегодняшние зрители не знакомы между собой и вряд ли к этому стремятся, а побывавшие в Вудстоке по сих нор не могут забыть друг друга.

Участники сегодняшнего шоу наслаждаются своим благородством, а дети цветов выказывали напоказ свое уродство.

Я не хочу противопоставлять то, что было тогда, тому, что мы видели сегодня. На мой взгляд, все на самом деле очень похоже: люди по-прежнему подвержены различным формам массового сумасшествия. Просто в шестидесятых они намеренно уничтожали себя (и многие очень успешно), а в 90-е пытаются выжить. Я не уверен, что подобные шоу помогут нам в этом.

А что же Париж?

А Париж сделал вид, будто ничего страшного не случилось, когда, вопреки правилам, для него вышли петь три тенора разом. И тут мне подумалось, что четыре года назад Америка принимала махровых знаменитостей с гораздо большим энтузиазмом.

Камера оставила без внимания зрителей, а мне очень хотелось увидеть глаза французов, когда Каррерас пел “Опавшие листья”. Светились ли они также, как в далекие 50-е, когда Ив Монтан пел эту песню? Не уверен. Французы не очень любят слушать “вокал”. Их шансонье поют не аппаратом, а голосом...

Думал ли норвежец Григ, что его трепетную “Люблю тебя” можно спеть так громко?

Предложил бы Шуберт свою рассчитанную на камерное исполнение серенаду Паваротти?

А Доминго мне понравился. И дирижер Джеймс Левин понравился. И французы тоже.

Культурные люди. Выдержанные. Есть чему поучиться.

Леонид ГЕФАН

В их новых проектах заинтересованы миллионы. Я среди них.

	предыдущая		следующая
		оглавление