Библиотека Михаила Грачева

	предыдущая		следующая
		содержание

Рост революционного брожения в крестьянстве привел к политическим сдвигам в католических и других кулацких крестьянских организациях, которые вели за собой значительную часть баварской деревни. Авторитет католической церкви и духовенства, скомпрометированных непосредственным соучастием в проведении политики войны, сильно поколебался.

Различные крестьянские организации еще задолго до войны получили свое развитие в Баварии. Крупнейшей из них был баварский крестьянский ферейн, руководимый католическим центром и имевший сильную базу в католических областях праворейнской Баварии. Возникнув в конце XIX в., он насчитывал к 1918 г. до 170 тыс. членов (Mattes, Bayerische Bauemrate, S. 41), привлекая крестьянские массы также своей крепкой кооперативно-снабженческой организацией и ее выгодами. Подлаживаясь под крестьянский демократизм, руководство ферейна соединяло в своей программе охрану католицизма с требованием льгот и покровительства для крестьянского хозяйства, облегчения налогового пресса, “охраны крестьянских хозяйств от создания латифундий” и т.п. Подобно католической церкви ферейн занимал верноподданно-шовинистическуго позицию до и во время войны.

Другой сильной организацией был Союз сельских хозяев в Баварии – баварский филиал Общенемецкого союза. Союз этот был проникнут юнкерским духом и распространял свое влияние на протестантские районы Северной Баварии – [c.56] Верхнюю, Среднюю и Нижнюю Франконию, где он господствовал, насчитывая до войны 12 тыс. членов (Там же, стр. 39). Как оппозиция к нему в протестантской Нижней Франконии создался филиал Немецкого крестьянского союза, находившийся под влиянием либералов и боровшийся с юнкерским засильем в Немецком союзе сельских хозяев. Немецкий крестьянский союз а Баварии насчитывал в 1919 г. около 10 тыс. членов (Там же, стр. 40).

Более левой и радикальной крестьянской организацией был Баварский крестьянский союз, возникший в 1896–1898 гг. из движения крестьянских масс в связи с глубоким аграрным кризисом. Создавшись как оппозиция к господствующему католическому центру, он оформился в виде политической организации для представительства и защиты интересов крестьян против дворянства, бюрократии, крупного помещичьего землевладения, пытаясь одновременно представлять “народную партию мелкого люда” (крестьян, мелких торговцев, кустарей и ремесленников) против крупного капитала. Своей базой Крестьянский союз имел Нижнюю Баварию, особенно южные округа, где преобладало радикально настроенное крестьянство. В отличие от других крестьянских организаций Крестьянский союз был чисто политической организацией. Он не имел собственной кооперативной системы и вел оживленную работу лишь в избирательные периоды. Его влияние до войны не увеличивалось, а скорее пало по сравнению с 90-ми годами. В 1898 г. он получил на выборах 140 тыс., а в l907 г. – 70 тыс. голосов, проведя 6 депутатов в ландтаг. До войны он насчитывал 7 тыс. членов. В своей программе 1911 г. союз выставлял “охрану баварской самостоятельности, борьбу с (косвенными налогами, покровительственные пошлины для сельского хозяйства и защиту мелкой торговли против крупной, уничтожение фидейкомиссов, реформу лесного и охотничьего законодательства, уничтожение земельного налога, международное разоружение и третейское разбирательство международных конфликтов” (Там же, стр. 37).

Процесс радикализации крестьянства во время войны выразился в росте влияния левого крыла крестьянского союза. [c.57] Левое крыло союза, руководимое братьями Гандорфер, своими лозунгами о скорейшем окончании войны, уничтожении военно-принудительного хозяйственного режима встречало все большее сочувствие и поддержку крестьян и задавало тон в выступлениях от имени союза в ландтаге.

Рост вражды крестьянства к политике господствующих классов в войне придавал чем дальше, тем больше смелости и решительности парламентским выступлениям лидеров левого крыла крестьянского союза. Свою речь в ландтаге 24 июля 1918 г. Гандорфер закончил словами: “Народ хочет мира, и я заявляю поэтому, что мы самым решительным образом боремся с отечественной партией, со всенемецкой или со всякой другой партией, желающей продлить войну”. За несколько дней до этого, делая в ландтаге запрос о смягчении принудительных мер в отношении крестьянских хозяйств, он заявил: “Попытка похоронить мой запрос вызвала бы еще одни похороны, и не исключено, что при этих похоронах могильщиками выступят наши бойцы на фронта и инвалиды войны” (Там же, стр. 53).

Слабевшие перспективы на быстрое окончание войны укрепляли в левом крыле Крестьянского союза благожелательное и сочувственное отношение к революции, несущей собой конец войне. В новогоднем обзоре (от 1 января 1918 г.) официального органа союза, хотя и эзоповским языком, вынуждавшимся военной цензурой, писалось: “1918 г. должен быть для немецкого народа и годом внутреннего воскрешения из мертвых. Именно война показала, что вещи, кажущиеся сами по себе невозможными, делаются возможными посредством решимости и железной воли к достижению цели... Народы, видящие занявшуюся в России зарю свободы, не будут больше так безвольно приносить своим ослепленным правительствам человеческие жертвы. Сила нашего оружия, геройство наших борцов, воля к выдержке добьются зга родине крушения власти тиранов, постоянно подстрекающих натравливающих массы к бессмысленному братоубийству” (Hundhammer, Geschichte des Bayerischen Bauernbundes).

Империалистическая война привела к форсированному созреванию революционного кризиса в Баварии. Сравнительная слабость империалистической буржуазии, резко [c.58] ухудшившееся положение многочисленных служащих к интеллигентских слоев в городах, антивоенное брожение в деревне, рост рабочего класса и его пополнение революционными элементами из передовых областей Германии, наконец традиционный сепаратизм, вражда к Пруссии и северно-германскому милитаризму, недовольство империалистической войной – все это делало Баварию одним из наиболее слабых участков германского “бургфридена”, внутреннего “гражданского мира” во время войны. [c.59]

	предыдущая		следующая
		содержание