Библиотека Михаила Грачева

	предыдущая		следующая
		содержание

Революция, начавшаяся в Германии, получила тотчас же отклик в Баварии. Уже 2 ноября во время собрания в Мюнхене на предложение разойтись после “полицейского” часа сотни присутствующих кричали: “Мы плюем на полицию и на полицейский час”, “Нам никто не может теперь ничего указать, народ сам господствует”. С 3 ноября на лугу Терезии, около Мюнхена, собираются стихийные демонстрации. Они требуют освобождения арестованных еще в январе. Растерявшиеся власти вынуждены выполнить это требование. Известие о кильских событиях подошло стихийную революционную войну. Под давлением развертывающейся революции социал-демократы большинства выдвигают программу куцых реформ, в которой обходится даже вопрос о баварской монархии.

На совместном заседании независимых и правых социал-демократов 4 ноября была создана паритетная объединительная комиссия для руководства движением и назначена на 7 ноября массовая демонстрация на лугу Терезии.

Социал-демократы большинства, как и независимые, стремились возглавить движение, чтобы свести его к мирным требованиям демократических реформ.

Правительство успокаивало буржуазный ландтаг указанием на верность войск, а социал-демократия как руководитель движения была в глазах правительства и буржуазных партий гарантией мирного и безопасного характера движения. “Не говорите постоянно об Эйснере, – с Эйснером дело улажено. Вы можете быть уверены в этом. Наши люди в наших руках. [c.59] Я сам пойду с шествием. Ничего не случится”, – успокаивал Ауэр встревоженных лидеров буржуазных партий, один из которых признавался впоследствии: “Я отправился безмятежно домой. Ведь войска надежны и Ауэр в массах. Тут ничего опасного не могло случиться” (D-r Ernst Műller (Meiningen), Aus Bayerns schwersten Tagen. Neu Ausgabe, Berlin und Leipzig, 1924, S. 32).

Однако 7 ноября случилось самое опасное для буржуазии и ее социалистических лакеев. Действие революционных масс прорвало рамки социал-демократических планов реформ и принесло победу революции.

7 ноября на лугу Терезии собралась 200-тысячная демонстрация. Огромные толпы людей окружили трибуны, с которых ораторы социал-демократов большинства и независимых развертывали свою программу действия. Оглашенные социал-демократами большинства резолюции приветствовали вильсоновскую программу мира и ограничивались требованиями реформ, заключающих в себе отставку кайзера, демократизацию конституции и государственного аппарата, “всеобъемлющие меры помощи нуждающимся”, страхование безработных, 8-часовой рабочий день, а также “немедленное принятие мер, гарантирующих порядок, безопасность и спокойствие при транспортировании на родину войск”.

В ответ на эту ублюдочную платформу рабочие и солдаты, окружив трибуну, с которой выступали вожди независимых требовали создания солдатских и рабочих советов и решительных действий. С криками: “К казарме...” образуется стихийная демонстрация во главе с левыми независимыми и одним из руководителей спартаковцев Мюнхена Левиным... Голодные и изможденные солдаты разгромили взятые приступом казармы и захватили оружие. Вооруженные демонстрации стекались к королевской резиденции, требуя отречения короля и грозя штурмом дворца. После того как выяснилось с полной очевидностью отсутствие верных монархии войск, королевская семья бежала. Вечером 7 ноября группами вооруженных солдат и рабочих был занят дворец, а в ночь на 8 ноября – и ландтаг. Из тюрьмы были выпущены политические заключенные.

Отсутствие к моменту взрыва революции достаточно сплоченной и связанной с массами самостоятельной компартии [c.60] позволило в Баварии, как и в остальной Германии, независимым и правым социал-демократам взять в свои руки государственную власть. Роль “истолкователя” революционных требований победивших масс присвоила себе независимая социал-демократия, выброшенная революцией, в силу слабости коммунистов, на передний план и ставшая влиятельнейшей партией в мюнхенском пролетариате.

Вечером 7 ноября из случайно и наспех собранных отдельных активных участников дневных событий организовался совет рабочих и солдатских депутатов”. Своим председателем совет избрал вождя независимых – Эйснера, который поспешил составить министерство из независимых, правых социал-демократов и левобуржуазных деятелей. Ему удалось настоять на замещении трех министерских постов правыми социал-демократами, в том числе важнейшего поста министра внутренних дел – вождем социал-демократии большинства Ауэром.

Социал-демократы, всеми силами стремясь воспрепятствовать перевороту, вынуждены были, когда революция стала совершившимся фактом, примкнуть к движению, чтобы не изолировать себя от масс. Примкнув к движению, социал-демократы стремятся возглавить его с тем, чтобы предать.

В то же время, в качестве страховки на будущие времена они постарались снять с себя всякую ответственность за исход демонстрации 7 ноября. В опубликованном: 8 ноября за подписью Ауэра воззвании правая социал-демократия заявляла, что “вчерашняя демонстрация без нашего соучастия вылилась в акт воли, с которым: должны считаться вес части населения” (D-r H. Meyer. Entstehung und Vetlauf einer politiscben Revolution, Műnchen., 1921, S. 13). Призывая этим буржуазные круги примириться со случившимся, “революционный” министр внутренних дел поспешил заверить буржуазию в неизменности своей контрреволюционной позиции.

Эйснер стал председателем совета министров и министром иностранных дел. Добившись уже 8 ноября утверждения этого министерства “советом” и передачи ему исполнительной власти, независимые вступили на тот же путь, что и правые социал-демократы, – на путь ликвидации революции. [c.61]

	предыдущая		следующая
		содержание