предыдущая
следующая
|
|
предыдущая |
|
следующая |
|
содержание |
М.: Партийное издательство, 1934. – 160 с.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания
ПОБЕДА ПРОЛЕТАРИАТА
Прекрасно информированное о внутреннем разладе в Мюнхене и о бессилии советского правительства из независимых и анархистов, бамбергское правительство готовило контрреволюционный переворот в самом Мюнхене. Опорой контрреволюции в Мюнхене являлась не только буржуазия, но и военщина. Прямую агентуру контрреволюции составляли социал-демократы большинства с их достаточно еще крепкой организацией и социал-демократическим профаппаратом. Непосредственными же исполнителями переворота должны были служить контрреволюционные части мюнхенского гарнизона, в первую очередь республиканская охрана, остававшаяся, несмотря на все указания коммунистов, под командованием социал-демократов большинства.
Мюнхенские руководители социал-демократии большинства побывали в Бамберге, где договорились о плане, сроках и способах проведения контрреволюционного переворота. В подготовку переворота были вовлечены и белогвардейские буржуазные подпольные организации, давшие деньги на подкуп солдат. В ночь на 13 апреля части республиканской охраны арестовали целый ряд членов советского правительства, заняли правительственные здания и выпустили воззвание, в котором от имени “мюнхенского гарнизона” объявлялось о низложении советского правительства и признании “законным” правительства Гофмана, которое “водворит порядок, даст работу и хлеб”. Рабочий класс соблазняли продовольствием, поезда с которым будто бы “стоят наготове вне Мюнхена”, и предостерегали “от пришлых агитаторов”, преследующих исключительно “своекорыстную политику”.
Аналогичное воззвание мюнхенского комитета социал-демократов большинства призывало к поддержке “социалистического правительства”. Социал-демократия призывала рабочих [c.107] “выступить решительно и сплоченно за правительство Гофмана, обеспечить народу экономические и политические достижения революции и привести в исполнение здоровые идеи советской системы”.
Оставшиеся на свободе члены советского правительства и Центрального совета во главе с Толлером не нашли ничего лучшего, как опротестовать в своем воззвании право кого бы то ни было кроме Центрального совета объявить военное положение. Вместо мобилизации к решительной борьбе они призывали рабочих к послеобеденной демонстрации на лугу Терезии.
Позиция коммунистов в первый момент была продолжением их капитулянтской установки последних дней существования мнимой советской республики. Характеризуя позицию партии 13 апреля, один из руководящих работников парторганизации Фрелих (Вернер) писал: “Комитет действия был вначале того мнения, что переворот следует рассматривать как совершившийся факт и соответственно приспособить работу партии”1. Другой работник партии уже через полгода после падения советской республики писал о позиции партии в отношении контрреволюционного переворота следующее: “Мы были очень рады тому, что этот фарс окончился так безобидно и дали пароль во что бы то ни стало избегать всяких столкновений”2. Но на созванных собраниях по предприятиям и в партийных секциях боевой дух революционных рабочих внес существенные “поправки” в пессимистическую оценку руководства.
Явившиеся в помещение одной из партийных секций белогвардейцы открыли по собранию стрельбу и, получив решительный отпор рабочих-коммунистов, были разбиты и вынуждены отступить. На предприятиях и в секциях рабочие во главе с коммунистами готовились к борьбе, добывая оружие через революционных уполномоченных в полках, врываясь в дома буржуазии, в оружейные магазины и захватывая там оружие. Только когда развернулось стихийное и идущее снизу сопротивление пролетариата белогвардейскому перевороту, коммунистическая партия выпустила воззвание к рабочим и [c.108] солдатам, призывая их к всеобщей стачке, очищению казарменных советов от изменников и к борьбе в защиту пролетариата от угрожающей белогвардейщины под лозунгом: “Да здравствует советская республика”. Отсутствовавшие в воззваниях конкретные организационные указания восполнились инициативой коммунистов в массах.
Развернувшаяся на улицах борьба превратилась вскоре в решительное наступление на белогвардейцев; за последними вместо “всего гарнизона” пошло лишь несколько сот солдат республиканской охраны, полиция и более мелкие воинские части. Решающий бой разыгрался у главного вокзала, который к вечеру 13 апреля после артиллерийского и минометного обстрела был взят штурмом революционными рабочими отрядами во главе с коммунистом-матросом Эгльгофером3. Насчитывая 40 убитых и раненых, героический пролетариат Мюнхена разгромил контрреволюционный путч и отстоял советскую республику.
Борьба за вокзал еще не окончилась, когда собравшиеся фабзавкомы и солдатские советы постановили считать Центральный совет прекратившим свое существование и передать всю власть комитету действия из 15 человек во главе с коммунистами.
Тактика коммунистического руководства в период 13 апреля была воплощением теории стихийности на практике. Пассивно ожидая того, “как будет вести себя пролетариат”, и не понимая, что первой обязанностью партии как руководителя революционного пролетариата является указать массам при всяких обстоятельствах задачи и лозунги борьбы, организовать ее в правильном направлении и возглавить массы, коммунистическое руководство не могло не скатиться к позициям, означавшим утрату самостоятельного лица партии и победу люксембургских принципов стихийности. “Партия не может быть действительной партией, если она ограничивается регистрированием того, что переживает и думает масса рабочего класса, если она тащится в хвосте за стихийным движением… Партия должна стоять впереди рабочего класса, она должна видеть [c.109]* дальше рабочего класса, она должна вести за собой пролетариата не тащиться в хвосте за стихийностью”4. Этого не поняли баварские коммунисты. Только стихийный отпор снизу контрреволюционному перевороту показал коммунистическому руководству действительную волю масс и заставил его, отбросив пессимистически выжидательную позицию, возглавить и организовать победу рабочих. Вначале коммунисты ставили своей задачей мобилизацию рабочего класса на защиту от белогвардейского террора и расправы контрреволюции, но сама логика борьбы поставила коммунистов у власти.
Диалектика революционной борьбы превратила оборону пролетариата в его решительное наступление, приведшее к установлению подлинной советской власти. Приход коммунистов к власти, не будучи результатом сознательной и продуманной установки партии5, явился результатом связи партии с массами, осуществленной в день 13 апреля, плодом гигантски выросшего в героической борьбе авторитета коммунистов. [c.111]
1 П. Вернер, Баварская советская республика, стр. 50.
2 Журнал “Коммунистический Интернационал” № 7–8 за 1919 г., стр. 1807.
3 Max Siegert, Aus Műnchens schwerster Zeit. “Erinnerungen aus dem Műnchener Hauptbanhof wāhrend der Revolution und Rātezeit, S. 57–60, Műnchen 1919.
4 Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 9-е. стр. 65.
5 См. Tammer, Von Eisner bis Hoflman, “Kommunismus”, № 15/16, 1921, S. 502.
|
|
предыдущая |
|
следующая |
|
содержание |