Библиотека Михаила Грачева

	предыдущая		следующая
		содержание

Новое советское правительство – Исполком фабрично-заводских и солдатских советов Мюнхена – не было чисто коммунистическим по своему составу. Коммунисты в нем были в меньшинстве, большую часть составляли независимые социал-демократы и рядовые рабочие – социал-демократы большинства, объявившие себя солидарными с программой компартии. Будучи в меньшинстве, коммунисты имели, однако, в своих руках исполнительный совет – президиум Исполкома, состоявший из Левине, Левина, Дитриха и двух независимых, и решающее влияние на остальных членов. Последние обязались при избрании проводить коммунистическую программу. Для руководства отдельными отраслями работы были созданы комиссии: военная для борьбы с контрреволюцией, комиссия пропаганды, экономическая, путей сообщения и связи, возглавляемые членами Исполкома. Уполномоченным по финансам был назначен независимый социал-демократ Меннер, а политическим [c.111] комиссаром при нем – член финансовой комиссии коммунист Аксельрод. Главнокомандующим красной армией был выдвинут испытанный революционер коммунист Эгльгофер.

Советское правительство обратилось немедленно с приветствием к братским советским республикам России и Венгрии. “Исполнительный комитет новой, истинно пролетарской советской республики, – говорилось в радиограмме, – приветствует российский и венгерский рабочий класс и их советские республики. Мюнхенский пролетариат отдаст все свои силы на службу великой исторической задаче, первыми застрельщиками которой явились храбрые русские и венгерские братья”. 27 апреля Лениным в ответ на это было написано приветствие Советской Баварии исключительной силы и важности. Ответ Ленина на обращение Баварской советской республики является документом, развертывающим в форме вопросов подлинно-большевистскую программу деятельности, которую должна была энергично осуществить пролетарская диктатура в Баварии.

Ответ этот гласил:

“Благодарим за приветствие и со своей стороны приветствуем Советскую республику в Баварии от всей души. Очень просим вас сообщать чаще и конкретнее, какие меры вы провели для борьбы с буржуазными палачами Шейдеманами и К⁰, создавали ли Советы рабочих и прислуги по участкам города, вооружили ли рабочих, разоружили ли буржуазию, использовали ли склады одежды и других продуктов для немедленной и широкой помощи рабочим, а особенно батракам и мелким крестьянам, экспроприировали ли фабрики и богатства капиталистов в Мюнхене, равно капиталистические земледельческие хозяйства в его окрестностях, отменили ли гипотеки и арендную плату для мелких крестьян, удвоили или утроили плату батракам и чернорабочим, конфисковали ли всю бумагу и все типографии для печатания популярных листовок и газет для массы, ввели ли 6-ти часовой рабочий день с двух или трехчасовыми занятиями по управлению государством, уплотнили ли буржуазию в Мюнхене для немедленного вселения рабочих в богатые квартиры, взяли ли в свои руки все банки, взяли ли заложников из буржуазии, ввели ли более высокий продовольственный паек для рабочих, чем для буржуазии, мобилизовали ли рабочих поголовно и для обороны и для идейной пропаганды [c.112] в окрестных деревнях? Самое спешное и широкое проведение таких и подобных мер при самодеятельности рабочих, батрацких и особо от них мелкокрестьянских Советов должно укрепить ваше положение. Необходимо обложить буржуазию чрезвычайным налогом и дать рабочим, батракам и мелким крестьянам сразу и во что бы то ни стало фактическое улучшение их положения.

Лучшие приветы и пожелания успеха.

Советское правительство не сумело, как мы увидим дальше, осуществить хотя бы в сколько-нибудь значительной части эту единственно верную и решительную программу деятельности, указанную вождем мировой революции.

Организация советской власти в короткий период пролетарской диктатуры в Баварии не получила достаточно стройного и четкого вида. Наряду с политической властью собрания фабзавкомов и Исполкома сохранился городской магистрат, ведавший распределением продовольствия, пособиями безработным и т.д. и работавший под контролем советского правительства. В ряде областей управление осуществлялось фабзавкомами или “производственными советами” отдельных профессий. Например, управление банками было поручено “революционному совету банковских служащих”. В целом весь этот внешний “хаос” являлся результатом того, что разрушение старого государственного аппарата только началось и не успело захватить средние и нижние звенья правительственной машины.

Самым большим и политически роковым недостатком советской республики было отсутствие фундамента – совета как органа власти пролетариата. Советское правительство опиралось на общемюнхенское собрание фабзавкомов и солдатских депутатов. Это громоздкое, насчитывавшее до 2 тыс. членов, собрание ни в коей мере не могло служить той надежной базой, на которой могла покоиться диктатура пролетариата. Избранные в другие периоды члены фабзавкомов и солдатских советов полков не отражали той степени революционной зрелости и сознательности, на которую поднялись мюнхенские рабочие к моменту победоносного захвата власти. [c.113]

Сами выборы в фабзавкомы проходили под другим углом зрения – в них выбирались обычно рабочие, хорошо знакомые с производством условиями сбыта продукции, тарифами, расценками и т.д., революционная сознательность и стойкость выдвигаемого кандидата отодвигались на второй план. К тому же сам способ представительства на собрании фабзавкомов давал преобладание мелким и мельчайшим предприятиям и служащим за счет крупных предприятий, иначе говоря наиболее отсталым элементам над передовым, высокоиндустриальным пролетариатом. Предприятия с числом рабочих и служащих до 40 посылали 1 представителя, от 40 до 80 – 2, от 80 до 150 – 3, в то время как предприятия с числом работающих от 600 до 1 тыс. посылали 7 представителей, от 1 тыс. до 2 тыс. – 8 представителей, от 2 тыс. до 3 тыс. – 9 и т.д.

В собрание представителей фабзавкомов входили и представители либеральных профессий, буржуазные редакторы и даже бывшие полицейские на том основании, что они “тоже пролетарии”. Осуществляемый этим рыхлым собранием, в котором преобладали независимые и социал-демократы большинства, высший контроль над советским правительством был контролем не передовиков рабочего класса, а его отсталой части, зараженной мелкобуржуазными и обывательскими иллюзиями и предрассудками и склонной постоянно к колебаниям перед трудностями борьбы. Сознавая опасности, связанные с составом фабзавкомов, коммунисты не приложили, однако, достаточных усилий, чтобы добиться радикального изменения их состава. Это было политической ошибкой, чреватой крупными последствиями. Фабзавкомы, правда, отклонили предложение коммунистов о перевыборах, но коммунисты, несмотря на отклонение их предложения фабзавкомами, должны были апеллировать непосредственно к пролетариату, нажимать снизу, с тем, чтобы создать Мюнхенский совет рабочих и солдатских депутатов как действительно революционный орган пролетарской диктатуры.

Необходимо было также провести перевыборы советов на всей советской территории и созвать в кратчайший срок всебаварский съезд советов. Последнее мероприятие было намечено, но не проведено в жизнь. Помимо тяжелейших объективных условий здесь сказался в первую очередь недоучет политического значения оформления советской системы и [c.114]^* создания действительных советов как органов власти рабочего класса. Руководители партийной организации, в том числе и Левине, не понимали всего отличия советов от фабзавкомов и представляли себе советскую систему в сущности в виде представительства от фабричных комитетов. Так, еще в период существования мнимо советской республики “Мюнхенское красное знамя”, объясняя рабочим сущность действительно советской системы, писало: “Советы – это не “господин советник”, это не отдельные личности, а корпорации. На предприятиях – фабрично-заводские комитеты, из их представителей – местные рабочие советы” (Р. Левине, Советская республика в Мюнхене, стр. 23). Это смешение фабзавкомов и советов было одной из главных отрицательных сторон в построении советской республики и источником политической слабости и неразвитости пролетарской диктатуры в Баварии.

Необходимо вспомнить, что не кто иной, как Троцкий и Зиновьев, делали ставку в период революционного кризиса 1923 г. в Германии на фабзавкомы, подменяя ими советы как органы восстания и взятия власти пролетариатом. Опыт 1923 г. показал всю неправильность и вредность такой подмены, означавшей по существу отказ от ленинского понимания роли советов, явную уступку оппортунистическому руководству КПГ – Брандлеру и К⁰. Опыт Баварской советской республики является также весьма ярким доказательством всей гибельности для дела пролетарской революции подмены строительства советов системой фабзавкомов. На примере Советской Баварии видно, как люксембургианские ошибки в понимании советов и их роли в пролетарской революции перекликаются с троцкистской ревизией ленинизма в этом вопросе. [c.116]

	предыдущая		следующая
		содержание