Сталин И.В. Муниципальная кампания

Источник:

Сталин И.В. Cочинения. – Т. 3. – М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1946. С. 67–79.

Примечания 20–25: Там же. С. 395–396.

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания

Приближаются выборы в районные думы. Списки кандидатов приняты и опубликованы. Избирательная кампания идет полным ходом.

Выставляют списки самые разнообразные “партии”: действительные и мнимые, старые и новоиспеченные, серьезные и игрушечные. Наряду с партией к.-д. – “партия честности, отчетности и справедливости”; наряду с “Единством” и Бундом – “партия несколько левее к.-д.”; наряду с меньшевиками и эсерами-оборонцами – всякие “непартийные” и “надпартийные” группы. Пестрота и причудливость флагов невообразимая.

Уже первые предвыборные собрания показывают, что гвоздем кампании является не муниципальная “реформа”, сама по себе, а общее политическое положение страны. Муниципальная реформа – лишь канва, по которой естественно развертываются основные политические платформы.

Оно и понятно. Теперь, когда война поставила страну перед пропастью разрухи, когда интересы большинства населения требуют революционного вмешательства во всю хозяйственную жизнь страны, а Временное [c.67] правительство явно не способно вывести страну из тупика,– всякие местные вопросы, в том числе и муниципальные, могут быть поняты и разрешены лишь в неразрывной связи с общими вопросами о войне и мире, о революции и контрреволюции. Без такой связи с общей политикой муниципальная кампания выродилась бы в пустую болтовню о лужении умывальников и “устройстве хороших уборных” (см. платформу оборонцев-меньшевиков).

Поэтому сквозь пеструю картину многочисленных партийных флагов неминуемо будут пробиваться в ходе кампании две основные политические линии: линия дальнейшего развития революции и линия контрреволюции.

Чем сильнее будет кампания, тем острее станет партийная критика, тем резче будут выделяться эти две линии, тем невыносимее станет положение промежуточных групп, старающихся примирить непримиримое, тем яснее станет для всех, что сидящие между революцией и контрреволюцией оборонцы из меньшевиков и народников фактически тормозят революцию, облегчая дело контрреволюции.

Со дня свержения царизма правые партии разбрелись. Объясняется это тем, что существование их в старом виде стало невыгодным. Куда же они ушли? Они собрались вокруг партии так называемой “народной свободы”, вокруг партии Милюкова и компании. Партия Милюкова теперь самая правая партия. Это факт, [c.68] против которого не спорят. И именно поэтому эта партия является теперь центром стягивания контрреволюционных сил.

Партия Милюкова за обуздание крестьян, ибо она за подавление аграрного движения.

Партия Милюкова за обуздание рабочих, ибо она против “чрезмерных” требований рабочих, причем все их серьезные требования объявляет она “чрезмерными”.

Партия Милюкова за обуздание солдат, ибо она за “железную дисциплину”, то есть за восстановление господства командного состава над солдатами.

Партия Милюкова за грабительскую войну, поставившую страну перед разрухой и разорением.

Партия Милюкова за “решительные меры” против революции, она “решительно” против народной свободы, хотя и именует себя партией “народной свободы”.

Можно ли надеяться, что такая партия обновит хозяйство города в интересах беднейших слоев населения?

Наш пароль: никакого доверия партии Милюкова, ни одного голоса партии “народной свободы”!

* * *

Российская соц.-дем. рабочая партия (большевики)

Наша партия – прямая противоположность партии к.-д. Кадеты – партия контрреволюционных буржуа и помещиков. Наша партия – партия революционных рабочих города и деревни. Это – две непримиримые [c.69] партии, победа одной означает поражение другой. Наши требования известны. Наш путь ясен.

Мы против нынешней войны, потому что она есть война грабительская, захватническая.

Мы за мир, мир общий и демократический, потому что такой мир – самый верный выход из хозяйственной и продовольственной разрухи.

Жалуются на недостаток хлеба в городах. Но хлеба нет потому, что посевная площадь сократилась из-за недостатка рабочих сил, “угнанных” на войну. Хлеба нет потому, что даже имеющиеся запасы не на чем привезти, так как железные дороги заняты обслуживанием войны. Прекратите войну – и хлеб будет.

Жалуются на недостаток товара в деревне. Но товара не стало, потому что большая часть фабрик и заводов обслуживает войну. Прекратите войну – и товар будет.

Мы против нынешнего правительства, потому что оно, призывая к наступлению, оттягивает войну, обостряя разруху и голод.

Мы против нынешнего правительства, потому что оно, охраняя барыши капиталистов, срывает дело революционного вмешательства рабочих в хозяйственную жизнь страны.

Мы против нынешнего правительства, потому что оно, мешая крестьянским Комитетам распоряжаться помещичьей землей, срывает дело освобождения деревни от помещичьей власти.

Мы против нынешнего правительства, потому что оно, начав “дело” с вывода революционных войск из Петрограда и перейдя теперь к выводу революционных рабочих (разгрузка Петрограда!),– обрекает революцию на бессилие. [c.70]

Мы против нынешнего правительства, потому что оно вообще не способно вывести страну из кризиса.

Мы за то, чтобы вся власть была передана в руки революционных рабочих, солдат и крестьян.

Только такая власть способна положить конец затянувшейся грабительской войне. Только такая власть способна наложить руку на барыши капиталистов и помещиков для того, чтобы двинуть вперед революцию и уберечь страну от полной разрухи.

Наконец, мы против восстановления полиции, старой ненавистной полиции, оторванной от народа и подчиненной назначенным сверху “чинам”.

Мы за всеобщую, выборную и сменяемую милицию, ибо только такая милиция может быть оплотом народных интересов.

Мы утверждаем, что без осуществления этих требований, без борьбы за эти требования немыслима ни одна серьезная муниципальная реформа, никакая демократизация городского хозяйства.

Кто хочет обеспечить население хлебом, кто хочет уничтожить жилищный кризис, кто хочет возложить городские налоги только на богатых, кто добивается того, чтобы все эти реформы осуществились на деле, а не на словах только,– тот должен голосовать за тех, кто против захватнической войны, против правительства помещиков и капиталистов, против восстановления полиции – за демократический мир, за переход власти в руки самого народа, за всенародную милицию, за действительную демократизацию городского хозяйства.

Без этих условий “коренная муниципальная реформа” – звук пустой. [c.71]

Между к.-д. и нашей партией стоит ряд промежуточных групп, колеблющихся от революции к контрреволюции. Таковы: “Единство”, Бунд, оборонцы из меньшевиков и эсеров, трудовики ²¹, народные “социалисты”²². Выступая в некоторых районах отдельно, в других блокируются они между собой, выставляя общий список. Против кого блокируются? На словах против к.-д. Но так ли на самом деле?

Прежде всего бросается в глаза полная беспринципность их блока. Что общего, например, между радикально-буржуазной группой трудовиков и группой меньшевиков-оборонцев, считающих себя “марксистами” и “социалистами”? С каких пор трудовики, проповедующие войну до победы, стали соратниками меньшевиков и бундовцев, именующих себя “неприемлющими войну” “циммервальдистами”? А “Единство” Плеханова, того самого Плеханова, который еще в эпоху царизма, свернув знамя Интернационала, определенно стал под чужое знамя, под желтое знамя империализма,– что общего между этим завзятым шовинистом и, скажем, “циммервальдистом” Церетели, почетным председателем оборончески-меньшевистской конференции? Давно ли Плеханов призывал к поддержке царского правительства в войне с Германией, а “циммервальдист” Церетели “громил” за это шовиниста Плеханова? Война между “Единством” и “Рабочей Газетой”²³ в разгаре, а эти господа, делая вид, что ничего не замечают, уже открывают “братание”... [c.72]

Не правда ли: из таких разношерстных элементов мог составиться лишь случайный и беспринципный блок,– не принцип, а боязнь провала руководила ими при образовании блока.

Далее бросается в глаза тот факт, что в двух районах, в Казанском и Спасском (см. “списки кандидатов”), “Единство”, Бунд и оборонцы из меньшевиков и эсеров не выставляют своих списков, а районный Совет рабочих и солдатских депутатов в тех же районах – и только в тех – выставляет свой список, вопреки постановлению Исполнительного комитета. Очевидно, наши храбрые блокисты, боясь провалиться на выборах, предпочли спрятаться за спиной районного Совета, решив использовать авторитет последнего. Забавно, что у этих благородных джентльменов, кичащихся своей “ответственностью”, не хватило мужества выступить с открытым забралом,– они предпочли трусливо уклониться от “ответственности”...

Что же все-таки объединило в блок все эти разношерстные группы?

А то, что они одинаково неуверенно, но неотступно плетутся по стопам кадетов, что они одинаково определенно недолюбливают нашу партию.

Все они, как и кадеты, за войну, но не для захватов (боже упаси!), а для... “мира без аннексий и контрибуций”. Война для мира..., Все они, как и кадеты, за “железную дисциплину”, но не для обуздания солдат (конечно, нет!), а в интересах... самих же солдат.

Все они, как и кадеты, за наступление, но не в интересах англо-французских банкиров (боже упаси!), а в интересах... “нашей молодой свободы”. [c.73]

Все они, как и кадеты, против “анархических поползновений рабочих захватить фабрики и заводы” (см. “Рабочую Газету” за 21 мая), но не в интересах капиталистов (какие ужасы!), а для того, чтобы не отпугнуть капиталистов от революции, т. е. в интересах... революции.

Вообще все они за революцию, но постольку (постольку!), поскольку она не страшна для капиталистов и помещиков, поскольку она не идет вразрез с интересами последних.

Короче: все они за те же практические шаги, что и кадеты, но с оговорочками да прибауточками о “свободе”, “революции” и пр.

И так как слова и прибауточки остаются все же словами, то выходит, что на деле они ведут ту же кадетскую линию.

Фразы о свободе и социализме лить прикрывают их кадетскую сущность.

И именно поэтому их блок направлен не против контрреволюционных кадетов, а против революционных рабочих, против блока нашей партии с “Межрайонкой”²⁴ и революционными меньшевиками.

Можно ли после всего сказанного рассчитывать, что эти почти кадетские джентльмены способны обновить и перестроить расстроенное городское хозяйство?

Как можно им доверить судьбу беднейших слоев населения, когда они ежечасно попирают интересы этого населения, поддерживая грабительскую войну и правительство капиталистов и помещиков?

Для того, чтобы демократизовать городское хозяйство, обеспечить население продовольствием и жилищем, освободить бедноту от городских налогов и переложить [c.74] все налоговое бремя на имущих,– для этого необходимо порвать с политикой соглашений, наложив руку на барыши капиталистов и домовладельцев... Разве не ясно, что умеренные джентльмены из оборонческого блока, боящиеся рассердить буржуазию, не способны на такие революционные шаги?..

В нынешней Петроградской думе имеется так называемая “социалистическая муниципальная группа”, состоящая, главным образом, из оборонцев-эсеров и меньшевиков. Она выделила из своей среды “финансовую комиссию” для разработки “немедленных мер” оздоровления городского хозяйства. И что же? Эти “обновители” нашли, что для демократизации городского хозяйства необходимо: 1) “увеличить плату за воду”, 2) “увеличить проездную плату по трамваям”. “По вопросу же о взимании платы с солдат за пользование трамваем решено снестись с Сов. Р. и С. Д.” (см. “Новую Жизнь”²⁵ № 26). У членов комиссии, очевидно, была идея взыскать плату от солдат, но не решились это сделать без согласия солдат.

Вместо того, чтобы уничтожить налоги на бедноту, почтенные члены комиссии решили увеличить их, не пожалев даже солдат!

Таковы образцы муниципальной практики оборонцев из эсеров и меньшевиков.

Не правда ли: пышные фразы и широковещательные “муниципальные платформы” прикрывают жалкую муниципальную практику оборонцев.

И чем искуснее они прикрываются фразами о “свободе” и “революции”, тем решительнее и беспощаднее должна быть борьба с ними. [c.75]

Сорвать социалистическую маску с оборонческого блока, выставить на свет его буржуазно-кадетскую сущность – такова одна из очередных задач текущей кампании.

Никакой поддержки оборонческому блоку, никакого доверия господам из блока!

Рабочие должны понять, что кто не за них, тот против них, что оборонческий блок не за них – следовательно, против них.

Из всех буржуазных групп, выставивших собственные списки кандидатов, наиболее неопределенное положение занимают беспартийные группы. Их немало, этих беспартийных групп, их – целая куча, почти 30 штук. Кого только нет среди них! “Объединенные домовые комитеты” и “группа служащих в воспитательных заведениях”, “беспартийная деловая группа” и “группа внепартийных избирателей”, “группа домовой администрации” и “общество квартировладельцев”, “надпартийная республиканская группа” и “лига равноправия женщин”, “группа союза инженеров” и “торгово-промышленный союз”, “группа честность, отчетность, справедливость” и “группа демократического строительства”, “группа свобода и порядок” и прочие группы,– такова пестрая картина беспартийной неразберихи.

Все они – буржуазные группы. Это большей частью – купцы, промышленники, домовладельцы, люди “свободных профессий”, интеллигенты. [c.76]

У них нет принципиальных программ. Избиратели так и не узнают, чего собственно добиваются эти группы, приглашающие обывателей голосовать за них.

У них нет муниципальных платформ. Избиратели так и не узнают, каких улучшений требуют они в области городского хозяйства, из-за чего, собственно, голосовать за них.

У них нет своего прошлого, ибо их не было в прошлом.

У них нет и будущего, ибо они исчезнут после выборов, как прошлогодний снег.

Они возникли только в дни выборов и живут только в данную минуту, пока есть выборы: пробраться бы как-нибудь в районную думу, а потом хоть трава не расти.

Это – боящиеся света и правды беспрограммные группы из буржуазии, старающиеся контрабандным путем протащить своих кандидатов в районные думы.

Можно еще понять существование беспартийных групп в прошлом, при царизме, когда партийность, левая партийность, беспощадно каралась “законом”, когда многим приходилось выступать в качестве беспартийных для того, чтобы избежать арестов и гонений, когда беспартийность служила щитом против царских законников. Но теперь, в условиях максимума свобод, когда каждая партия может выступать открыто и свободно, не рискуя быть привлеченной, когда партийная определенность и открытая борьба политических партий превратились в заповедь и условие политического воспитания масс,– чем оправдать теперь [c.77] существование беспартийных групп? Чего они боятся и от кого, собственно, прячут свое настоящее лицо?

Нет сомнения, что многие избиратели из масс еще не разобрались в программах политических партий, что быстрому прояснению их сознания мешают политическая косность и отсталость, завещанные царизмом. Но разве не ясно, что беспартийность и беспрограммность только закрепляют и узаконяют эту отсталость и косность? Кто решится отрицать, что открытая и честная борьба политических партий является важнейшим средством пробуждения масс и поднятия их политической активности?

Еще раз: чего боятся беспартийные группы, почему они не любят света и от кого, собственно, прячутся они? Где секрет?

Дело в том, что при нынешних условиях в России, при быстро развивающейся революции, при максимуме свобод, когда массы растут политически не днями, а часами,– откровенные выступления буржуазии становятся крайне рискованными для нее. Выступать при таких условиях с неприкрытыми буржуазными платформами,– это значит наверняка провалить себя в глазах масс. Единственное средство “спасти положение” – надеть маску беспартийности и прикинуться безобидной группой вроде группы “честности, отчетности и справедливости”. Это очень удобно для того, чтобы ловить рыбу в мутной воде. Нет сомнения, что под флагом беспартийных списков скрываются кадетствующие и кадетообразные буржуа, боящиеся выступить с открытым забралом, старающиеся проскочить в районные думы контрабандным путем. Характерно, что среди них нет ни одной пролетарской группы, что все эти [c.78] беспартийные группы вербуются из рядов буржуазии и только из ее рядов. И они, без сомнения, смогут завлечь в свои сети немалое количество доверчивых простаков из избирателей, если не встретят должного отпора со стороны революционных элементов.

Поэтому “беспартийная” опасность есть одна из самых действительных опасностей в текущей муниципальной кампании.

Поэтому сорвать с этих господ маску беспартийности, заставить их показать свое настоящее лицо для того, чтобы дать массам возможность должным образом оценить их,– такова одна из важнейших задач нашей кампании.

Прочь маску беспартийности, да здравствует ясность и определенность политической линии! – таков наш пароль.

Товарищи! Завтра выборы. Стройными рядами направляйтесь к урнам и дружно голосуйте за список большевиков.

Ни одного голоса кадетам, врагам русской революции!

Ни одного голоса оборонцам, сторонникам соглашения с кадетами!

Ни одного голоса “беспартийным”, скрытым друзьям ваших врагов!

²⁰ Подготовка к выборам в районные думы Петрограда началась в апреле 1917 года. “Правда”, Петроградский и районные комитеты большевистской партии призвали рабочих и солдат принять активное участие в выборах и голосовать за списки большевиков. 10 мая 1917 года состоялось заседание Петроградского комитета РСДРП(б) с участием И.В. Сталина, на котором были заслушаны доклады общегородской и районных комиссий о ходе муниципальной кампании. Выборы в районные думы Петрограда происходили с 27 мая по 5 июня 1917 года. Результатам выборов И.В. Сталин посвятил статью “К итогам муниципальных выборов в Петрограде” (см. настоящий том, стр. 91). – 67. [c.395]

²¹ Трудовики, или “трудовая группа”, – группа мелкобуржуазных демократов; образовалась в апреле 1906 года из крестьянских депутатов I Государственной думы. В 1917 году трудовики слились с “народно-социалистической” партией. – 72. [c.395]

²² “Народные социалисты” (энесы) – мелкобуржуазная организация; образовалась в 1906 году, выделившись из правого крыла эсеров. Энесы выдвигали политические требования, не выходившие из рамок конституционной монархии. Ленин называл их “социал-кадетами” и “эсеровскими меньшевиками”. После февральской революции 1917 года партия энесов среди других мелкобуржуазных “социалистических” партий заняла одну из самых правых позиций. После Октябрьской революции энесы участвовали в контрреволюционных организациях. – 72. [c.396]

²³ “Рабочая Газета” – центральный орган партии меньшевиков; издавалась в Петрограде с 7 марта 1917 года. Вскоре после Октябрьской революции газета была закрыта. – 72. [c.396]

²⁴ “Межрайонка” (“Межрайонная организация объединенных социал-демократов”) возникла в Петербурге в 1913 году. В нее входили троцкисты-меньшевики и часть бывших большевиков, отколовшихся от партии. Во время первой мировой войны межрайонцы занимали центристскую позицию и вели борьбу против большевиков. В 1917 году межрайонцы заявили о своем согласии с линией большевистской партии. Поэтому на выборах в районные думы в Петрограде в мае 1917 года большевики выступали в блоке с межрайонцами. На VI съезде РСДРП(б) межрайонцы были приняты в партию. Часть межрайонцев во главе с Троцким впоследствии оказались врагами народа. – 74. [c.396]

²⁵ “Новая Жизнь” – меньшевистская газета, выходила в Петрограде с апреля 1917 года. Вокруг нее сплотились меньшевики-мартовцы и одиночки-интеллигенты полуменьшевистского толка. Группа “Новой Жизни” постоянно колебалась между соглашателями и большевиками; после июльских дней члены группы участвовали в объединительном съезде вместе с меньшевиками-оборонцами. После Октябрьской революции группа за исключением нескольких человек, примкнувших к большевикам, заняла враждебную позицию по отношению к Советской власти. Газета “Новая Жизнь” была закрыта летом 1918 года. – 75. [c.396]

Библиотека Михаила Грачева

Предыдущая

публикация

Алфавитный указатель

сочинений И.В. Сталина

Содержание тома 3

сочинений И.В. Сталина

Следующая

публикация